— Дядя Никита, — она зашептала мне прямо в ухо, — на перроне человек.
От неожиданности я едва не споткнулся, громким шёпотом кричу, чтобы Грайя остановилась, но она уже лезет на перрон. Её мгновенно сбивают с ног, арбалет вылетает из рук, при тусклом свете блеснуло лезвие меча, ещё миг и он пронзит жрице сердце.
Внезапно с волчьим рычанием прыгает Игорь, его узкий кинжал описывает дугу и с размаху входит незнакомцу в левую грудь.
Человек отшатывается, роняет меч, со стоном садится на корточки, обхватывает рукоятку кинжала, но вытащить не может. Внезапно раздаётся слабый, очень знакомый голос: — Я всегда знал, что ты необычный мальчик, ты мне всегда нравился… и сейчас тоже.
Мы обмерли, на нас, с грустной улыбкой, смотрит Гроз Гур. Он пытается встать, но падает на спину, кривится от боли: — Сильная у тебя рука, мальчик, далеко пойдёшь.
— Дядя Гур! — завопил Игорь. — Простите!
— Это я должен просить прощение, я не ведал, что творю, а сейчас словно прозрел. Жаль, что поздно, теперь бы я не стал совершать такую гнусность, меня словно загипнотизировали.
— А ведь это вполне реально, — тихо произносит Грайя, медленно поднимается и заглядывает в побелевшие глаза Гроз Гура. — Факт агрессии на его мозг был, — подтверждает она.
— Дядя Никита, спасите его! — всхлипывает Светочка.
— Простите, меня, простите, — как молитву причитает Игорь, по его лицу текут слёзы.
Стремительно подхожу к Гроз Гуру, присаживаюсь рядом, разрезаю одежду. На первый взгляд случай безнадёжный, кинжал, почти по самую рукоятку, сидит в сердце, но я замечаю, он имеет некоторый наклон, лезвие отклонилось от цели совсем на немного, в связи с этим незначительным нюансом расклад меняется полностью.
— Семён, ассистируй, есть шанс! — возбуждённо выкрикиваю я, но друг и сам это видит, уже скинул рюкзак и достаёт хирургические инструменты.
— Придётся потерпеть, обезболить нечем, — я пристально заглядываю в глаза Гроз Гуру.
— Зря со мной возитесь. Я нарушил закон, и нет мне прощения.
— А вот это мне решать, — сурово произносит жрица.
— Теперь мне, — мягко поправляет её Семён.
— Да, конечно, Жрец Над Всеми Жрецами, — опускает глаза Грайя, — но наказать его надо.
— Для начала его необходимо спасти, а затем, прежде всего, искать серого кардинала подземных уровней. Помните тот морок, которых нас посетил в стране людоедов? Определённо, это его дело рук. Ничего, изведём химер, и сразу спущусь сюда, — с нескрываемой уверенностью произносит Семён и Грайя мгновенно расцветает от радости.
— Папа, и я с тобой! — восклицает Игорь.
— Я буду только рад, — несколько отстранено произносит Семён, он ждёт от меня команды на изъятие из груди Гроз Гура кинжала.
— Готов? — спрашиваю я Семёна и Гроз Гура.
— Кивают оба, — дёргаю кинжал, брызгает кровь, Верховный правитель охнул и теряет сознание. — Быстрее! — тороплю я Семёна.
За полчаса мы успеваем зашить артерию, осушаем от крови внутренние органы, накладываем швы.
— Ну, что? — нетерпеливо спрашивает жрица.
— Жить будет! — я резко бью по щекам Гроз Гура, он очнулся и моментально скривился от сильнейшей боли.
— Терпи, скоро будет чуть легче, — вздыхаю я.
— Не впервой, — он закрывает глаза.
— Как же ты от муравьёв спасся? — спрашиваю я его.
— Так это ваших рук дело? — Гроз Гур, не открывая век, ухмыльнулся. — Как же вы смогли их выманить на нас, неужели магией?
— Наконечники стрел обмазали их ферментом, и ваш лагерь обстреляли, насекомые пришли на запах и набросились на вас.
— Умно. Я как наткнулся на одну из стрел, ощутил какой-то неприятный запах, и что-то мне стало на душе так тревожно, что решил отойти к реке, и они нагрянули. Пришлось нырнуть в воду, и, представляете, сколько я не плыл, никто на меня не набросился. Шанс переплыть реку один к ста… Грайя знает, — Верховный Правитель слабо улыбнулся.