— Прорвались? — нервно спрашивает Семён, прижимает к себе Игоря и уже спокойно выдыхает, поднимается во весь рост, опирается о рукоятку топора, улыбнулся Светочке: — Что, принцесса, приключения закончились?
Девочка шмыгнула носом и прижалась ко мне, она ещё в потрясении от происшедших событий. Игорёк оторвался от своего приёмного отца, подошёл к ней, обнял её за плечи: — Светочка, представляешь, мы скоро встретимся со своими волчатами.
— Я к папе с мамой хочу, а твои волчата давно стали волками и нас не вспомнят, — резко произносит она, но увидев его круглившиеся глаза, чмокнула его в нос, — ты у меня самый любимый братик, а волчата нас не забыли, я в этом уверена!
Как во сне бредём по знакомому пляжу, от радости перехватывает дыхание, в любой момент мы можем встретить знакомых нам людей. Как хорошо дома! А дышится как легко! Мы уже видим отблески костров нашего санатория, там хозяйничают братья Храповы. От предвкушения вкусной пищи сводит живот, но больше еды хочется как можно быстрее встретиться со своими родными: Ладой, с сыном, увидеть мать, да и Игната тоже…
Семён как и я в раздумьях, на его лицо налетают то порывы откровенного счастья, то неожиданно прорывается такая горечь, что мне становится не по себе. Очевидно, он перемалывает в себе все события и понимает, что всё только начинается, наша миссия не закончена. Он поворачивается ко мне, я замечаю в его серебряных глазах пурпурные отблески — след его далёких предков, что перевернули ему всю жизнь, Семён теперь Жрец Над Всеми Жрецами и не суждено ему долго наслаждаться солнцем.
Друг красноречиво посмотрел на мой рюкзак, я отрицательно покачал головой: — Нет, я ничего не потерял, ампула и противогаз на месте, — но всё же останавливаюсь, развязываю узлы, с трепетом достаю кувшин и маску. — Знать бы, как всем этим пользоваться, — вздыхая, повторяюсь я.
— Узнаешь, — уверенно произносит Семён.
Идём по такому родному пляжу, на лицах улыбки, нам всё здесь знакомо, а сверху неистово шпарит луна. После изнурительных сумерек в подземном мире, для нас это как яркий солнечный день. Вскоре подходим к первым постройкам, это как бы начальный пост перед подъёмом в санаторий. Замечаем вооружённых людей, они пока стоят спокойно, мечи в ножнах луки за плечами, нас не видят, но вот встрепенулись, мы выходим на открытое место, и наши силуэты чётко просматриваются при свете луны. Они быстро прячутся за оградой, луки сброшены и подготовлены тяжёлые стрелы. Чтобы не накаливать обстановку, громко выкрикиваю: — Я Великий князь Никита Васильевич, начальника поста ко мне!
Возникло минутное замешательство, затем звучит требование предъявить пароль.
— Пароль не знаю, я давно отсутствовал. Я положу меч и подойду, — демонстративно кладу на гальку своё оружие, вытягиваю руки вперёд, уверенно двинулся к посту.
Я вижу в прорезях бойниц затаившихся лучников, наконечники стрел, все замерли в тревожном ожидании. Я подхожу совсем близко и вновь приказываю: — Начальника поста ко мне!
На этот раз сдвигаются ворота, выходит офицер в чине капитана. Я его узнаю, это один из бойцов братьев Храповых, он меня тоже должен знать. В своё время, когда я проходил реабилитацию после берега метаморфоз, он здорово гонял меня по склонам скал.
Уверенно держа меч, он шагнул ко мне, в упор смотрит в глаза, вздрагивает и улыбается, ловко засовывает оружие в ножны, вытягивается по стойке смирно, отдаёт честь и докладывает об обстановке.
Выслушиваю, затем протягиваю ладонь для рукопожатия, в растроганных чувствах хлопаю его по плечам и подзываю Семёна с детьми.
Капитан ошалевшим взглядом смотрит на нашу компанию, конечно, он знает о нашем долгом отсутствии, но никак не ожидал увидеть нас на этом берегу, причём ночью.
— Никита Васильевич, вы как здесь оказались? — не удержавшись, спрашивает он.
— Прошли сквозь берег метаморфоз, — улыбаюсь я.
— Что, опять?! — округлил он глаза. Осматривает нас, словно мы вышли с того света, особенно задержал взгляд на детях.
— Пришлось. Ладно, хватит удивляться, открывай ворота. Князь Аскольд… в Растиславле?
— Нет, сегодня он в санатории. Прибыл с инспекцией, да задержался. Сейчас он с братьями Храповыми у коптильни.
— Папа! — в восторге взвизгнула Светочка и помчалась по ступенькам вверх.
Нетерпение и нас толкает к лестнице, торопливо прощаюсь с капитаном и бегом устремляемся за девочкой. Весь путь пролетаем в мгновение, стража перед входом в санаторий о нас уже знает, Светочка прорвалась сквозь его заслон как маленький таран и мы слышим её радостные вопли и бормотание отца. Беспрепятственно минуем вооружённый пост, сталкиваемся с группой людей. Чуть сбоку стоят два атлета братья Храповы, а в центре замер Аскольд, он с нежностью прижимает к груди дочурку. Князь не сразу оторвал от неё счастливый взгляд, тряхнул козлиной бородёнкой, с которой сорвалась слеза, так умело скатившаяся к самому кончику его знаменитости.