Неудачная попытка найти воду испортила настроение туристов. Все больше хотелось пить, а воду, оставшуюся во флягах, берегли. Поэтому и рассказ начальника отряда о надписи на стене большого интереса не вызвал. Правда, доктор предложил немедленно пойти по направлению, которое указывала стрела, но ребята его не поддержали, а Санин, что-то обдумывая, попросил подождать.
За обедом Иван Антонович открыл банку вишневого компота, чем сразу поднял настроение. И не потому, что это было лакомство, литровая банка содержала больше приятного кисловатого сиропа, нежели ягод.
— У вас, Иван Антонович, не рюкзак, а настоящий «Гастроном», — пошутила Светлана, с наслаждением допивая свою порцию компота. — С таким рюкзаком хоть куда пойти не страшно.
Мухин лукаво взглянул на нее.
— Мой «гастроном» таит столько сюрпризов, что ты ахнешь, когда узнаешь.
— А можно сейчас узнать?
— Всему свое время. Скажу лишь, что здесь, — доктор любовно похлопал рюкзак, — есть все, что полагается иметь порядочному «Гастроному».
— А в моем рюкзаке почти пусто, — мрачно вставил Володя. — Галеты да «Икра кабачковая».
— У меня «Бычки в томатном соусе» и несколько пачек разных концентратов, — добавил Миша.
— Вы хитрые и ленивые мальчишки, — прервала его сестра. — Все выгадываете, чтобы нести легче.
Володя поморщился.
— А у самой-то в рюкзаке тоже ничего нет.
— Неправда! Копченая колбаса, две булки хлеба в полиэтиленовых пакетах, пшенная крупа, соль, макароны, чай и сахар. Вот!
— Отлично, друзья! — Мухин потер от удовольствия руки. — Просто великолепно! Уйма провизии. Нет только воды.
— Вода будет, — твердо сказал Санин. — Мы найдем ее, и сегодня же, если к вечеру не оставим пещеру.
— Конечно, найдем, — поспешил согласиться доктор. — Все складывается великолепно. Нам еще будет жаль так рано покидать пещеру.
— Мы вернемся сюда, чтобы как следует изучить пещеру… — Санин сделал знак замолчать. Откуда-то из глубин пещеры прилетел тот странный звук, похожий на завывание ветра и на крик животного или птицы, который ночью слышали Миша и Володя. Звук замер и спустя некоторое время повторился как будто ближе. Светлана зябко повела плечами.
— Какой жуткий звук, — чуть слышно прошептала она.
Начинаясь высокой нотой, звук понижался и заканчивался шипением или урчанием. Снова наступила пауза.
— Это близко, — тихо сказал Николай Павлович. — Может, медведь? Я не охотник, не разбираюсь.
— Медведь? — переспросил Володя. — Как же он попал сюда?
— Глупый вопрос, — фыркнул Миша. — Да так же, как и мы.
— А по-моему, выла собака, — предположил Мухин. — Не Аргус ли? А с ним Сергей Денисович. Нас ищут, надо ответить.
— Тише, тише, — Санин поднялся и пошел к выходу.
В третий раз непонятный звук, начавшись с высокой ноты, вдруг захлебнулся, и тут все явственно услышали лай собаки.
— Аргус! Это Аргус!
— Нас ищут. Идемте скорее.
Володя подбежал к коридору и звонко закричал в темноту:
— Аргус! Аргус! Аргус!
— Аргус! Аргус! — подхватили Светлана и Миша.
Гулкое эхо разнесло по каменным сводам голоса, многократно повторяя их.
— Чего же мы ждем? — засуетился доктор. — Надо идти навстречу! Те, кто нас ищут, могут пройти мимо.
— Вы правы, — быстро ответил Санин.
Сборы закончили в одну минуту. Володя, держа фонарик высоко над головой, шел впереди и кричал:
— Аргус! Аргус!
Собака не откликалась. Володя побежал.
— Осторожнее! — крикнул Санин. — Смотри под ноги!
Сам он, припадая на поврежденную ногу, едва поспевал за ребятами и доктором, который, несмотря на полноту, шел довольно быстро. Миновали несколько коридоров и небольших залов.
— Сталактитовый грот! — вдруг воскликнул Володя, останавливаясь.
Но он ошибся, и все это сразу поняли. Грот, куда попали туристы, был много больше Сталактитового. Все здесь словно покрылось льдом. Пол, стены, потолок отливали мягким матовым блеском. Сверху спускалось множество сталактитов, а с пола навстречу им поднимался настоящий частокол сталагмитов. Там и тут стояли колонны — тонкие и толстые, кривые, с наплывами в виде сосулек и гребешков. Стены украшали красивые оторочки, гирлянды язычков, а местами они были покрыты разной формы и величины натеками. Казалось, на великолепных пьедесталах восседают в торжественном безмолвии уродливые идолы и фантастические чудовища.
— Кап! Кап! Кап! — мерный звон падающих капель раздавался во всех углах грота.
— Вода! — радостно воскликнул Миша. — Николай Павлович, ее можно пить?