Труднее всех приходилось Мухину. Доктор хотя и похудел за последние дни, но не настолько, чтобы соревноваться в ловкости с товарищами. К тому же он нес «гастроном», ружье и большую вязанку хвороста. Начальник отряда не раз предлагал ему передать хотя бы часть груза, но Иван Антонович упорно отказывался.
— Назвался груздем — полезай в кузов, — говорил доктор. — Мне такой променад полезен — сброшу еще килограммов десять. Сколько на курортах бывал — не помогало. А здесь полный комплекс лечебных процедур.
Аргус бежал рядом с хозяином. Он вел себя так, словно не в первый раз путешествовал по пещере. Иногда сеттер убегал далеко вперед, иногда останавливался и отставал, а потом нагонял людей. Он больше не проявлял беспокойства, не лаял, не вглядывался тревожно в темноту коридора.
Одолев особенно трудный каменный барьер, туристы втиснулись в высокую, но узкую щель. Краевед объявил:
— Сейчас будет Храм богов.
Несмотря на усталость, ребята встретили это сообщение ликующим «ура». Доктор Мухин тоже попробовал крикнуть «ура», но голос у него сорвался, и он, конфузливо умолкнув, ускорил шаг. Ребята надеялись увидеть большой зал, вроде тех, какие попадались раньше, а вместо этого они попали в небольшой грот. Он имел только три стены. Вдоль двух стен стояло по три каменных изваяния. Голова каждой фигуры почти касалась потолка. Но хорошенько рассмотреть богов не удавалось: света фонариков не хватало.
— Костер! Скорее разожжем костер, — крикнул нетерпеливый Миша Глебов.
Ребята сбросили рюкзаки и стали торопливо разводить костер.
— Стой! — Миша схватил за руку Володю, уже приготовившего спички и клочок бумаги. — А если все затянет дымом? Тогда мы не только ничего не увидим, но и удерем отсюда, чтобы не задохнуться.
— Разжигайте, — успокоил их Санин. — Сергей Денисович здесь курил, и дым сразу уносило вверх, словно вентилятором.
Володя чиркнул спичкой и сунул горящую бумагу под кучу мелких веток. Рыжие язычки заплясали по хворосту. Когда костер разгорелся, Миша подбросил веток. Багровое пламя взметнулось, осветив весь грот. Каменные боги наконец-то показались во всей красе. Это были грубые подобия человеческих фигур в полный рост, каждая высотой более трех метров. Суровые и величественные, они смотрели на пришельцев, словно великаны на пигмеев. Одни стояли, скрестив на широкой груди сильные руки, другие — опустив их вдоль могучего туловища. Здесь были и мужчины — грозные и надменные, и женщины — бесстрастные, с непроницаемыми лицами.
— Какой гигантский труд надо затратить, чтобы вытесать из глыб эти монументы, — говорил доктор, ни к кому не обращаясь, осторожно ощупывая шероховатый камень ближней статуи.
— И как только их протащили под землей в грот? — вторил ему совершенно подавленный Миша Глебов.
— Идолов могли сделать здесь, — ответил Санин. — По всей вероятности, мы в храме наших далеких предков.
— Колоссально! Непостижимо! Великолепно! — восторгался Иван Антонович, переходя от одного изваяния к другому.
Светлана от изумления долго не могла опомниться. Наконец она прошептала:
— Мне страшно. Они такие грозные.
Володя услышал шепот девочки.
— Чего ты боишься? Это же камень. Обыкновенный камень.
— Я и сама знаю, но… как они смотрят! Будто недовольны, что мы сюда пришли.
— Глупости, — поспешно возразил Володя, хотя и ему стало казаться, будто лица идолов оживают, гримасничают.
Путешественники неторопливо рассматривали каменных богов, негромко обменивались репликами.
— А это что?
На большую, почти круглую плиту с легким углублением посредине, вначале никто не обратил внимания. Санин и Миша подошли к ней.
— В первый приход мы ее не заметили. Интересно. Очень интересно, — он потрогал углубление в плите, заполненное сероватым порошком. — Зола… Да это жертвенник!
Начальник отряда снова уступил место ученому. Вынув нож, Николай Павлович стал ковырять им слежавшийся слой золы. Вначале зола легко поддавалась его усилиям, потом нож уперся во что-то твердое. Ребята, обступившие жертвенник, наперебой предлагали свою помощь.
— Нет, нет, я сам управлюсь.
Осторожно работая ножом, Санин извлек небольшую кость.
— Так я и предполагал, — сказал он и попросил Володю посветить ему. — Кость человека.
— Человека! — содрогаясь, повторила Светлана. — Здесь сожгли человека.
— И не одного, — подтвердил краевед, — уверен, что жертвенник наполнен костями снизу до верху.
— Это ключица, — Иван Антонович завладел находкой. — Жаль мало света, и я не могу хорошо рассмотреть ее.