— Чего ты, дурак, — вздрогнув от неожиданности, сердито сказал Одинцов. — Цыц!
Сеттер рванулся вперед, и Сергей Денисович невольно ускорил шаги. Слева встретилось ответвление коридора, пес потянулся к нему. «Если там медведь, Аргус поджал бы хвост. Тогда кто же…»
— Николай, — учитель показал на щель. — Свернем сюда?
— Конечно. Иди, Сергей, я за тобой.
Едва Сергей Денисович пролез в узкий проход, как в ответ на лай и рычание Аргуса из темноты послышалось глухое ворчание. Одинцов вздрогнул и отступил. В луче света мелькнула и исчезла большая тень, учитель даже не успел ее рассмотреть. Аргус бросился к ней. Его лай сразу же захлебнулся и перешел в сдавленный визг. Забыв об осторожности, Одинцов поспешил на выручку собаке. Навстречу двинулось что-то темное и мохнатое, вцепилось, повалило. Фонарик вылетел из рук учителя и погас. Рядом отчаянно взвизгнул Аргус.
Сергей Денисович чувствовал, как нестерпимо больно сдавило грудь и острая боль разлилась в левой руке. Он задыхался, слабел с каждой секундой. А сверху давила и давила огромная тяжесть, и Одинцов ничего не мог сделать, чтобы сбросить ее.
Потом Сергей Денисович ощутил внезапную легкость и глубоко вздохнул. Но подняться не смог, руки и ноги не повиновались. В ушах зазвенело от громкого рева. Но тут же рев оборвался, перешел в захлебывающийся хрип. Снова отчаянно залаял Аргус.
В лицо учителю ударил яркий сноп света.
— Сергей, Сергей, — звал краевед.
— Помоги подняться.
Николай Павлович подхватил Одинцова под мышки, приподнял и поставил на ноги. Учитель прислонился к стене, его пошатывало, в голове не умолкал звон.
— Тебе плохо? Сильно он тебя помял?
Голос краеведа доносился словно из-под земли.
— Не очень. Сейчас пройдет, — Одинцов закашлялся. — Что это было?
— Медведь, как ты и предсказывал. Посмотри.
Санин направил свет на мохнатую груду на полу.
Возле зверя крутился и рычал Аргус.
— Это… ты его?
— Да, топором.
— И кажется, вовремя.
А в коридоре встревоженно гудели голоса доктора и ребят:
— Они прошли дальше.
— Нет, свернули сюда, в эту щель.
— Сережа, Николай Павлович, где вы?
Поддерживаемый товарищем, Одинцов вышел в коридор.
— Вот они! — выкрикнул радостно Миша. — Сергей Денисович, кого вы встретили?
Подошли Володя и Светлана, а потом и запыхавшийся Иван Антонович.
— Бог мой! — Мухин всплеснул руками. — Сережа, на кого ты похож! Кто тебя так отделал?
— Побывал в дружеских объятиях Топтыгина.
— Боролся с медведем? Но ведь это безумие.
— Я же не знал, что там медведь. А прикончил его Николай. Второй раз он спас мне жизнь.
— Будешь еще считать, — недовольно отозвался краевед. — Иван Антонович, займитесь-ка им, он еле стоит на ногах.
— И правда! Миша, Володя, костер. Живо! У нас еще осталось немного хвороста.
— Мы хотим посмотреть медведя, — сказал Миша. — Можно?
— Можно, только потом, — ответил начальник отряда. — Сначала я сам посмотрю.
И Санин снова скрылся в щели.
Разложили костер. При его свете доктор смазал Одинцову йодом все царапины, которых было довольно много.
— Кости-то он тебе не переломал, Сережа, — говорил Иван Антонович. — Ты еще дешево отделался. Предостерегал же я, так не послушали старика. А вот с рукой что-то неладно. Засучи-ка рукав. Вот так. Володя, посвети сюда. Ого, распухла! Сделаем компресс. Несколько дней походишь с перевязанной рукой.
Вернулся Санин.
— Зверь крупный. Мы легко с ним справились только потому, что он страшно тощий. Кожа да кости.
— Можно все-таки посмотреть? — нетерпеливо спросил Миша.
— Теперь можно.
Миша, а за ним и Володя направились к щели.
— Ребята, я с вами, — попросила Светлана. — Я никогда не видала живых медведей.
— Да он не живой, — поправил брат. — Ладно, иди уж.
Иван Антонович тоже захотел посмотреть на медведя, а когда вернулся к костру, сказал:
— Нет худа без добра. Пополним запасы продовольствия. Мишка действительно худющий, но мясо на нем кое-где есть.
— Интересно, как он попал в пещеру? — спросила Светлана.
— Очень просто, моя милая. Где-то нашел лаз. Уж не знаю, зачем ему понадобилось в него соваться. Может, из любопытства, а может, мишка надеялся чем-нибудь поживиться. Ну, а потом заблудился и выбраться не смог, стал пленником подземелья. Потому и отощал, есть ему в пещере нечего. Николай Павлович, вытащим добычу сюда.