Специалисты по физизмерениям доложили, что вся регистрирующая аппаратура сработала нормально, результаты записей расшифровываются.
Спустя два часа результаты расшифровки показали, все элементы спецзаряда сработали нормально. Мощность взрыва соответствует номиналу.
Служба ГО после обследования жилых и хозяйственных построек самой близко расположенной деревни доложила об отсутствии заметных на глаз разрушений. В последующее время более тщательным обследованием выявлено разрушение печных труб в нескольких домах и растрескивание штукатурки отопительных печей. Разрушение печных труб вызвано не столько силой сейсмического воздействия, сколько хилостью их состояния. Благодаря принятым мерам битья домашней утвари (посуда, телевизоры и прочие хрупкие вещи) не произошло нигде.
Предусмотренные заранее запасы строительных материалов и созданные бригады ремонтников позволили в течение двух дней восстановить разрушенные печные трубы и сделать их более прочными и надежными. Штукатуркой и побелкой многим отопительным печам был придан более привлекательный вид.
Тщательный осмотр аппаратурных комплексов, размещенных в кузовах автомашин вблизи боевой скважины, показал полную их сохранность, как впрочем и сами автомобили не получили никаких поломок вследствие сейсмического воздействия.
Проверкой запорной аппаратуры газовых скважин установлено отсутствие каких-либо повреждений, опасения возникновения утечки сероводорода большой концентрации оказались напрасными. Полный анализ результатов проведения подземного ядерного взрыва и его последствий во всех деталях доведен до сведения членов обкома КПСС, участвовавших в проведении эксперимента в качестве наблюдателей с тем, чтобы они о том же доложили руководству области.
Таким образом, к концу 8 октября 1980 года стало очевидным, что эксперимент по созданию подземной емкости — хранилища конденсата в соляных отложениях с помощью ядерного взрыва произведен удачно, без сейсмических последствий для близлежащих населенных пунктов, станции Аксарайской и самого областного центра — Астрахани. Обо всем этом доложено шифротелеграммой министру Е. П. Славскому.
На следующий день предстояли работы по приведению подвижной техники и технологического оборудования в походное состояние, а еще через день — погрузка этой техники на платформы железнодорожного эшелона, который был заказан заранее.
Итак, почти месячной продолжительности напряженная и ответственейшая работа, требующая чрезвычайного физического и нервного напряжения, закончена с положительными результатами. Наконец наступила возможность полностью отключиться от всего, расслабиться, вытянувшись во весь рост на кровати. Хотелось на время забыться, не думая ни о чем. Такое желание наступало каждый раз на протяжении многих лет, по окончании подобных работ, но, как правило, этому мешали сбыться неожиданные обстоятельства. Вот и на сей раз, не прошло и десяти минут приятного блаженства, как в комнату буквально ввалился Рэм Иванович Вяхирев.
— Что произошло? — спросил я его.
— Да, ничего! Чего ты волнуешься? Председатель райисполкома собирает совещание, вот и просил тебя прибыть. Все уже уехали, а тебя вот никак не могли найти. Собирайся, поехали.
— Что за совещание? И зачем нужно куда-то ехать? Если возникли какие-то проблемы, давай решим их здесь, на технической позиции.
— Какие проблемы — не знаю. Куда ехать — тоже не знаю, но шофер нас доставит куда надо, — заключил Рэм Иванович.
Ну что же — поехали, так поехали. И повезли нас куда-то в степь в восточном направлении. Наезженная колея дороги извивалась между барханами, сначала заросшими какими-то кустарниками и травяной растительностью, затем вовсе голыми, как в Каракумах. По этой дороге нам ни разу не приходилось ездить, — она севернее той, которая ведет к месту первого подземного взрыва. Уже около часа УАЗик петляет между барханов, а конца путешествия что-то не видать. Дело шло к ночи, наступали сумерки, а темнота в этих краях наступает как-то уж очень быстро. И по каким надобностям потребовалось забираться в эти дебри, да еще на ночь?
И вдруг, после объезда очередного высоченного бархана нашему взору предстал хутор, состоящий из огромной кошары — загона для овец, чуть меньших размеров сарая, в котором тарахтел движок (автономная электростанция), и примкнувшего к нему жилого дома, тоже солидных размеров, но весьма неприглядного внешнего вида, правда, под шиферной кровлей. На столбе посреди двора горела яркая электрическая лампа. Приехали. У «парадного» подъезда нас встретил неопределенного возраста казах, как долгожданных гостей, пригласил в дом.