Что происходило там, в эпицентре и на самой шахте видеть не пришлось: стена двух громадных терриконов лишила прямой видимости. Но то, что на дневную поверхность вышла очень слабая ударная волна было заметно не только по колебанию почвы под ногами, но и по отсутствию осыпей с вершин терриконов.
Спустя 15 минут после взрыва группа дозиметрического контроля в сопровождении наряда горноспасателей, произведя осмотр подъемных механизмов, спустилась в шахту и произвела замеры уровней радиации. Перед спуском в шахту этой комплексной бригады была включена воздухонагнетательная система, которой взрывом не было нанесено каких-либо повреждений, и было осуществлено проветривание штреков и угольных забоев.
Бригадой спасателей не было обнаружено каких-либо повреждений инженерных сооружений и не обнаружено обвалов пород ни в шахте, ни в штреках. По докладам дозиметристов радиоактивных выходов у ствола шахты на уровне штрека не обнаружено.
При возведении герметизирующих пробок в штреке между последней и предпоследней пробками были установлены радиометрические датчики, позволяющие дистанционно контролировать радиационную обстановку в этом пространстве, и трубка-газозаборник, на конце которой у внешней стенки герметизирующей пробки установлен манометр. По его показаниям можно было судить о вытекании газопродуктов из центра взрыва через возможные трещины, по показаниям радиометрических датчиков — судить о наличии радиоактивных газов.
О результатах этих наблюдений знали только председатель Госкомиссии и группа дозиметристов.
По всей вероятности, радиационная обстановка в штреках была нормальной — герметизирующие концевой бокс сооружения свою задачу выполнили, так как через двое суток горняки были допущены в действующие забои. К великому удивлению дозиметрической группы, при очередном контроле показаний радиометрических датчиков и давления газов между герметизирующими пробками обнаружена пропажа манометра — его свинтили с трубопровода и украли. Было ли избыточное давление в контролируемом пространстве или нет — не известно. Была ли там радиоактивность — тоже не известно.
Был срочно объявлен поиск вора. И он был найден. Спросили его: ну зачем тебе понадобился этот прибор? — он ничего вразумительного ответить не мог, кроме того, что «пригодится в хозяйстве». Ну а к каким плачевным последствиям для самого вора и других, находящихся в забоях шахтеров, могла привести разгерметизация, спрашивать было бесполезно.
По результатам контроля радиационной обстановки в штреке, в забоях угольных разрезов, в выработках на верхних горизонтах — камуфлетность ядерного взрыва обеспечена полностью.
То, что угольные пласты подверглись солидным деформациям при прохождении по ним сильной ударной волны, в этом мы были уверены полностью. По крайней мере, в радиусе 500–700 м перемещения составляли десятки миллиметров, а это вполне достаточно для образования изломов в угольных пластах. При этом газовые скопления должны были истечь в выработки. Произошло ли это? — анализ воздуха в рабочих штреках и в выработках должен был дать исчерпывающий ответ. Этими исследованиями занимались сотрудники НИИ угля под руководством М. Ф. Кусова. Результаты их исследований нам не известны. Но, забегая вперед, скажу, что в течение, по крайней мере, пяти лет горняки этой шахты забыли, что такое аварии, связанные с газовыми выбросами. Значит, идея взрывного воздействия на угольные пласты с целью снятия газового напряжения оправдала себя на практике.
После расшифровки записей аппаратуры физизмерений установлено, что все агрегаты спецзаряда сработали без отклонений от нормы, энерговыделение ядерного взрыва соответствовало номиналу.
После окончания работ организованно и спокойно осуществлено возвращение населения к своим родным очагам.
Тщательный осмотр жилых и хозяйственных построек не выявил никаких разрушений. Даже в постройках, расположенных в нескольких десятках метров от эпицентра, не было отмечено ни одного разрушения. Лишь кое-где отмечено растрескивание штукатурки на стенах жилых строений и на отопительных печах, на что хозяева этих владений спокойно отвечали представителям комиссии: «А, все это ерунда, заделаем все эти трещины сами, не беспокойтесь. Лишь бы был толк и газовые выбросы прекратились».