Возможно и другое: грунт, в котором произведен взрыв — не соль и не глина. В таком случае возможен и такой вариант, который имел место в этой работе, то есть вместо уплотнения среды взрывом получилось дробление, а это позволило газу под большим давлением просачиваться в верхние пласты.
Наши настоятельные требования проведения тщательного анализа Крестищинского эксперимента не были поддержанны ни в Минсредмаше, ни в Мингео, ни в Совмине СССР.
Не последовало также требования к Государственной комиссии о даче объяснений по поводу неудовлетворительного эксперимента ни со стороны подписавших приказ по министерствам, ни со стороны подписавших постановление ЦК КПСС и Совмина СССР. А жаль.
С таким же плачевным результатом впоследствии окончился взрывной эксперимент по глушению подобного аварийного газового фонтана в дельте реки Печоры, только с худшими последствиями — с выходом на дневную поверхность радиоактивности. Какова была радиоактивность и куда она попала — неизвестно. Результаты печорского эксперимента спрятаны в секретных документах, недоступных даже для нас, производивших этот взрыв.
В конце 1972 года — начале 1973 года на ряде нефтяных месторождений Бакинского объединения «Нефтеразведка» при производстве разведывательных буровых работ с целью поиска нефти неоднократно происходили газовые выбросы с последующим образованием огненных факелов.
Такие аварии имели место на Апшеронском полуострове близ Баку, на Каспийском побережье примерно в 50 км южнее Красноводска и на самой границе с Ираном, близ пограничного городка Гасан-Керш. Последние две аварии произошли при проходках разведочных скважин, которые осуществляла Небид-Дагская геологоразведочная экспедиция.
Попытки ликвидировать образовавшиеся газовые фонтаны имеющимися у буровиков средствами не привели к желаемым результатам. В дальнейшем осмотр этих аварийных фонтанов при рекогносцировочных обследованиях нас приводил к мысли, что и попыток ликвидировать аварийные ситуации не было. Все эти три фонтана были настолько мизерными в сравнении с теми, что нам пришлось видеть до сих пор, что казалось простейшими средствами их можно было заглушить.
Но Бакинские нефтеразведчики были хорошо, как оказалось, осведомлены о положительных результатах глушения аварийных скважин методом глубинных ядерных взрывов. Поэтому они и обратились в Минсредмаш за помощью.
С целью выработки исходных данных для разработки технического задания и проекта, оценки характера аварии и исходных данных для прогноза сейсмических последствий, а также изучения транспортных коммуникаций и разработки мероприятий безопасности и режимных требований, приказами Минсредмаш и Мингео СССР созданы специальные рекогносцировочные группы, в которые вошли представители от проектных, научно-исследовательских и технологических организаций, а также представители Мингео СССР.
Три группы побывали на всех трех аварийных объектах, подробно ознакомились с характером аварий, оценили возможность проведения глубинных взрывов, чтобы обеспечить сейсмическую безопасность. Что касается использования глубинного ядерного взрыва, как единственного средства ликвидации аварий на всех трех обследованных объектах, то однозначного мнения у всех членов рекогносцировочных групп не возникло. Во-первых, потому что эти газовые фонтаны по своим масштабам были совсем малыми; во-вторых, к моменту осмотра нами мощность этих фонтанов (по рассказам местных буровиков) несколько снизилась и, надо сказать, снижалась бы и далее, что должны были наблюдать хозяева этих аварийных объектов и нам докладывать.
Высказывалось предположение, что извергающийся газ является сопутствующим нефтяным залежам и в скором времени истечение его должно прекратиться. Но бакинские специалисты уверяли сомневающихся, что газовые фонтаны будут увеличиваться в размерах, и аварийные скважины нужно незамедлительно глушить.