Князь прямо ринулся к ней, сам на себя не похож — ну, чуть ли не шустрым Евсеичем! Что-то сказал ей, похоже, по-немецки и… и в изящном поклоне — Киту так в жисть не научиться! — поцеловал ей руку, когда она церемонно протянула ее ему.
— Сможете так, если подаст? — шепнула рядом княжна, цепко держа Кита за руку у локтя, будто опасалась, что он сейчас сбежит.
— Можно попробовать, — машинально пробормотал Кит, невольно облизав сухие губы
Ему очень хотелось сбежать.
— Сможете, сможете! — прямо как тренер, подбодрила княжна. — Просто наклонитесь — и дело с концом. Подумаешь, принцесса! — И тут же потянула Кита. — Полный вперед!
В общем, Кит не шел, а был подведен без сопротивления.
— Ваше высочество, позвольте представить вам и рекомендовать, — сказала княжна и представила Кита так, что хоть падай: — Никита Андреевич Демидов, истинный чародей эфирно-корпускулярной механики.
Кит в этот миг был, как говорится, жив, но в коме… А был бы просто жив, наверно, заржал бы. Он бы точно подумал, что княжна опять над кем-нибудь издевается — скорее над этой смазливой и блестящей принцессой со старинной картины, чем над ним.
Тут княжна куда-то исчезла, испарилась… потому что Кит вдруг остался перед «Подумаешь-Принцессой» один, без всякой поддержки под руку и вообще.
Большие кругленькие глаза смотрели на Кита. Это были не «глаза-лазеры» княжны. Это были… с чем мог сравнить Кит? Вот с чем: эти круглые глаза были объективы двух видеокамер очень внимательного и опасного наблюдения… И похоже, они не обнаружили у Кита ничего такого плохого и неправильного.
Девочка-Со-Старинного-Портрета, она же Подумаешь-Принцесса, милостиво улыбнулась Киту и спросила, с трудом подбирая слова:
— А как там… в веке вашем… должно быть представляться?
— Да просто… — буркнул Кит и вовремя вспомнил про главное: — Ваше высочество… У нас чува… Мальчишки руки пожимают, а так просто… ну, типа, «меня зовут» — и всё…
Видеокамеры наблюдали очень внимательно.
— А как представляться… их величества… правители? — вдруг спросила Подумаешь-Принцесса.
Киту вспомнилось вдруг, как по телевизору здоровался наш президент с какой еще не совсем старинной… то есть не старой королевой из Европы. Просто, за руку.
Кит так и сказал:
— Просто… за руку… — и на всякий случай добавил еще раз, чтоб не обижалась: — Ваше высочество…
— Простота — это есть прекрасно, — сказала девочка и просто протянула Киту руку.
Так протянула, как не протягивают, чтобы, там, перед ней гнулись-ломались и целовали. В кругленьких глазах вдруг блеснуло такое ехидство, что и княжны бы могла позавидовать. И еще «Подумаешь-Принцесса» представилась:
— Простоты ради, София Христиан… Христиановна… Это есть пока…
Ну, и Кит просто пожал ей руку — конечно, аккуратненько так пожал, а она, между прочим, крепко… и еще Кит вспомнил, чему недавно учили, и согнул шею, прижав подбородок к груди… ну, как показывал князь.
Следующая картинка, которую запомнил Кит: это — стоящая с открытым ртом княжна Лиза и как будто весь позеленевший вместе со своим белесым костюмчиком князь. «Чего это они?» — не понял тогда Кит.
Потом появился Евсеич, и князь спросил его, посылали ли за неким Александром Филипповичем. Евсеич разводил руками и отвечал:
— Не можем знать, где он. Известно уже, его как ветра в поле искать…
Князь немного подумал, осторожно посмотрел на Софию Христиановну и как бы специально для нее заметил:
— В России говорят, что семеро одного не ждут…
— Семьдесят семь есть могут ждать сего принца, — важно и спокойно ответила София Христиановна.
Князь замялся. Он посмотрел на сестру так, словно первый раз просил у нее поддержки. Она хорошо поняла брата:
— Так, пока усядемся, господа, там, глядишь, и объявится принц на нашем горизонте… — легко и весело сказала она. — Прошу вас…
И указала на самые красивые и широкие двери в комнате.
Тут снова раздался в стороне непонятный шум, и в комнату вошел… нет, ворвался… кто? Кит мог сказать только так: «крутой пацан». И правда, крутой: ниже всех ростом, но явно круче, сильнее и живее всех. Весь такой — будто только что в футбол гонял… И никаких тебе костюмов: какая-то легкая, светлая, широкая рубаха с рукавами чуть ниже локтей, какие-то широкие, слегка мятые штаны… а на ногах! Сам Кит, уже попривыкнув к чужим временам и ко всяким ихним церемониям, не поверил своим глазам! Кудрявенький пацан был обут в очень легкие сандалии, почти вьетнамки — на босу ногу! Только ремешки на сандалиях были какие-то золотистые, девчачьи.