— А потом оно все куда? — спросил Ян.
— Чертям, куда же еще. Хлопнут кружку и по местам.
— Н-да. Их работу на трезвую голову делать сложно.
Выпили еще по одной. Оксана воздержалась.
— Строго говоря, раньше черти работали на трезвую голову, — продолжил Твардовский, — Ад крутился на пендельной тяге. Люцифер давал пинка старшим демонам, те младшим и так далее, до рядовых чертей. Но при таком питании чертям, которые работали в миру, не хватало автономности, а мир становился больше, и работы в нем становилось больше. Шарому приходилось бы постоянно бегать на ту сторону и стоять там в длинной очереди за пенделем. Поэтому лет двести назад, как раз перед той еще чумой, Ад капитально переделали, систематизировали и структурировали. Подготовившись, на грешной земле устроили чуму, потому что христианское население умножалось быстрее, чем та сторона успевала просчитывать свои стратегии.
— Население все равно растет, — сказал Ян.
— Скажу по секрету, что на Руси планируется несколько подряд неурожайных лет, а у немцев война лет на тридцать. Но мы с вами скорее всего этого не увидим. У долгоживущих сущностей горизонты планирования существенно дальше человеческой жизни.
— Повод выпить.
Выпили еще по чарке.
— Что это все было? — спросил Ян, — Слуга, который превратился в черта, серая площадь без людей и все остальное?
— Долгая история, — ответил Твардовский, — Я продал душу, а Шарый обязался мне служить. Забрать душу по нашему договору он мог только в городе Риме. Двадцать лет я в Риме не был и в жизни туда не собирался, а вышло так, что Рим приехал ко мне.
— От судьбы не уйдешь, — сказала Оксана, — Не забрал душу, потому что Доминго спел «Богородицу»?
— Да. Шарый попытался перенести меня в ад, но не смог. Вокруг нас возник так называемый «полумир». Очень редкая ситуация, требующая вмешательства высших сил. Они и вмешались. Про рыцарей-голубей надо объяснять?
— Старая краковская легенда, — сказал Ян, — Все ее слышали.
— Колдунья одолжила князю Генрику золота, чтобы он стал королем, и взяла в залог его рыцарей, — сказала Оксана, — Генрик королем не стал, и рыцари остались голубями.
— Верно. Колдунья, кстати, до сих пор жива. А помогал ей в числе прочих не кто иной, как Шарый. Тогда был мелким бесом, но с тех пор неплохо поднялся.
Выпили еще по чарке.
— Судя по тому, что вы попали в хм… определенные обстоятельства, вы в некотором роде мои коллеги, — сказал Твардовский, — И, судя по тому, чью сторону заняли, начинающие.
Ян и Оксана кивнули.
— Я вас немного огорчу, но полагаю, что больше не стоит смотреть на меня, как на великого колдуна.
— Мне просто совет нужен был, — сказал Ян.
— Мне тоже, — сказала Оксана.
— Сначала дама.
— Я хотела спросить, не покровительствует ли пан какой-нибудь любовнице короля Сигизмунда Августа и не занято ли его сердце.
— Мое сердце не занято, — ответил Твардовский, — И сердце короля тоже. Честно говоря, я бы не хотел видеть ведьму у трона, да и королева Бона стережет сыночка лучше всяких сторожей. Так что не советовал бы. Панна рискует однажды утром открыть глаза и обнаружить себя на ладье Харона.
— А кроме короля другие завидные кавалеры есть?
— Можно стать любовницей бывшего колдуна. С моими нынешними знаниями я вполне могу бросить магию и преподавать в университете.
— Благодарю за предложение, но я все-таки замужняя женщина, поэтому рискну начать с короля.
— Не понял шутки, — удивился Твардовский.
— Я тоже, — сказал Ян.
— Я только что из Парижа, и там принято, что любовница короля должна быть замужем, — объяснила Оксана.
— Воля ваша. Но здесь далеко не Франция, — вздохнул Твардовский, — А пан с чем пожаловал?
— За советом, как изгнать бесов, — ответил Ян.
— Это не ко мне. Собор через площадь.
— Без священника никак?
— Общего рецепта нет. Надо думать. Бесы сами по себе, или кому-то служат.