— Благодарю, но я привык к своим.
Бенвенуто полез в сумку и достал серебряные, свинцовые и сланцевые карандаши в кожаном футляре.
Девушка села поближе к камину. Отец сделал легкие движения рукой, и камин каким-то образом наполнил зал умеренно ярким равномерным светом, оставлявшим легкие тени.
Ласка и Вольф подняли стол и поставили так, как показал Бенвенуто. Тот провел по столу ладонью и остался недоволен перепадами между досками. Вольф достал из сумки зеркало и подложил под бумагу.
— Убрать! — резко приказал Ворон Воронович, и Вольф отдернул руки.
Колдун, а все уже поняли, что аристократ Подземья это колдун, провел ладонью по столу, и деревянная столешница, сколоченная из нескольких досок, стала прямой, ровной, чистой и гладкой как зеркало.
— Благодарю, — сказал Бенвенуто и приступил к работе.
Незаметно вокруг художника и модели столпились все посетители и вся прислуга. Из кухни вышел толстый повар в белом колпаке, и гости с ним вежливо поздоровались.
— Не желаете вывеску заказать, пан Юлиуш? — спросил Ворон Воронович.
— Ко мне и без вывески приедут, — ответил повар.
Каждый штрих ложился на свое место, а некоторые штрихи, назначение которых не понималось сразу же, обретали смысл уже в процессе. Два оттенка серого и один черного на белейшей бумаге сплелись в великолепный портрет, достойный лучших галерей европейских столиц.
— Ой! Как красиво! — всплеснула руками Беляна.
— Очень дорогая работа, — сказал рыцарь средних лет с немецким акцентом.
— Да. Это может оказаться самая дорогая работа для мастера, — ответил Ворон Воронович.
— Я не просил платы, — гордо сказал Бенвенуто, — Это подарок для дамы.
— Ты ее и не увидишь, — сказал колдун, — Но про вас не вспомнят на Подземном Сейме.
— Пан? — удивленно переспросил Ласка.
— Никто не знает новости верхнего мира лучше меня, — колдун строго посмотрел на Ласку, — Ты со своей саблей и с вторым другом отлично подходишь под описания, которые дают вороны. Под нами земли Меднобородого. У Армадилло, которого убили вы с Нидерклаузицем, остались друзья и вассалы. За Ахупора, которого вы убили в Париже, тоже есть, кому отомстить.
Ласка пожал плечами. Нет смысла спорить.
— Тринадцатого декабря во дворце Меднобородого открывается Сейм, и мы с дочерью тоже едем туда, — продолжил колдун, — Проклятье Альбериха разрешает надеть корону по праву. Источником права могли бы стать выборы между претендентами, но не стали. Может стать Сейм, если примет решение. И, кроме того, у Меднобородого остался один живой потомок, но он хорошо прячется. Змеи не дадут ему добраться до короны.
— Из кого будет выбирать Сейм? — заинтересовался Вольф.
— Русский Кощей, но его многие недолюбливают.
— Друг друга они все еще больше недолюбливают, а Кощей хотя бы брат покойного.
— Поэтому крысы и змеи, противники Кощея, обвиняют его в убийстве Меднобородого и его сыновей. На этом основании попытаются отказать в наследовании и выберут королем кого-то из своей партии. Демонстративно потребуют наказать самого Кощея и его приспешников.
— Но Ахупора и Армадилло точно убил не Кощей. Принц крыс Кассий Хохратте возглавил поход за короной. Ламия при мне призналась, что убивала наследников. И на Армадилло она напала первой, даже лишила его речи, чтобы он не смог договориться с нами.
Ворон Воронович улыбнулся.
— Что вы как дети малые, право слово? Кассий — та еще крыса. У них в крови способность избегать любой ответственности. Змей никто не любит, но все их боятся. Про ваше участие с моей подачи просто забудут.
— Благодарствую, — Ласка максимально церемонно поклонился. Шапку ломать не пришлось, поэтому он приложил правую руку к сердцу, — Коли будете в наших краях, приглашаю в гости.
— Будь осторожен, когда разрешаешь переступить порог, — сказала Беляна.
После этого стоило бы ожидать общего пира на сдвинутых столах и рисования портретов на чем попало, но ничего такого не случилось. Все просто доели и разошлись спать.
Утром двух пышногривых лошадей в конюшне уже не было. Но в гриве лошади Бенвенуто, оказался белый шелковый платочек. Решили его на всякий случай не вытаскивать, помолились и пустились в путь. Двух новых лошадей купили здесь же. Наземные постоялые дворы черных дорог знали, что уходя под землю, путник рискует потерять не жизнь, так коня.
Третий день пути прошел на удивление спокойно. Встретили двоих нарядных всадниц. Наверное, подземные дворянки едут на Сейм. Пропустили черного всадника. Долго плелись, не желая въезжать в пыльный шлейф за змеиным хвостом. Встретили четырех добрых молодцев моложе Ласки в очень старомодных русских кафтанах верхом на четырех жеребцах, похожих на Элефанта. Кони поздоровались с Толстушкой кратким ржанием, но и не подумали остановиться. Всадники показали «дорога свободна», и Ласка ответил тем же.