Твардовский задумался.
— Тогда я пошел, — напомнил Шарый, — Одна нога здесь, другая там. На обратном пути могу дознавателей захватить.
— Извини, Доминго, но он, меня, похоже, подловил, — сказал Твардовский.
— Знаешь, самому стыдно, — ответил попугай, — И что на десять минут ошибся, и что этого хитреца не раскусил, что он живой лежит и дохлым притворяется.
— Тебе есть, куда пойти? Могу рекомендацию дать.
— К императору Карлу не хочу. Пока с ним поговоришь, десять лет можно ждать и не дождаться. С родственниками его тоже общий язык не нашел. Сигизмунд Август, уж извини, маменькин сынок. Янош Запольяи умер, остальные короли далеко. Вот думаю, начать с великого князя московского, а не выйдет, так или король Франциск, или султан Сулейман.
— Почему с московского?
— Там по пути у меня друзья в беде. Скажи этому рогатому, чтобы отнес меня…
— В пределах Польши! — перебил Шарый.
— … к рыцарю Станиславу Болцевичу, с которым Ласка разговаривал во дворе замка. Он в Польше?
— Погоди, — Твардовский посмотрел в зеркало, — Рыцарь в гостях у зятя под Варшавой. Если будет гнать, не жалея коня, то может успеть в Волынь примерно к Рождеству. Но надо гнать и гнать. А по пути он их перехватить не успеет. Ты ведь по этому делу к Станиславу собрался?
— По этому. Шарфик мне дай в дорогу, а то простужусь.
— Погоди, я тебе уж гостинцев с собой соберу. Не с пустыми же руками, то есть, крыльями в гости ехать.
— К пану Станиславу посыльный с птицей! — крикнул слуга в усадьбе под Варшавой.
Станислав нехотя, но с интересом поднялся и вышел на крыльцо. На крыльце стоял серый мужик, у него на плече ярко-красная птица с сине-зелеными крыльями, а в руке плетеная корзина с краковскими колбасами и глиняной фляжкой. От крыльца до ворот лежал свежий снег без единого следа.
— Здравствуй, пан рыцарь. Вот тебе гостинцы из Кракова, вот тебе птица, и будь добр, сделай, чтобы ее побыстрее в Польше не было, — Шарый повернулся к Доминго, — Надеюсь больше твой наглый клюв в Кракове не увидеть.
Станислав посмотрел на попугая, а когда поднял глаза, чтобы что-то сказать посыльному, тот уже куда-то подевался.
— Беда, пан Станислав, — сказал Доминго, — Пора седлать коня, ехать доброму молодцу на выручку.
11. Глава. Засада
На отрезке пути между Берестьем и Минском не случилось ничего, что бы заслуживало внимания. Зима вступила в свои права. На смену телегам пришли сани, на смену кафтанам — тулупы и шубы. Вольф наконец-то надел шубу боярина Бельского, которую полгода вез из Крыма. Ласка купил для себя и для Бенвенуто мужицкие, но новые, крепкие и теплые бараньи тулупы. Благородные господа обычно овчину не носят, а если и носят, но не такой выделки. Но если уж покупать одежду на дорогом меху, то на Руси она не в пример дешевле, чем даже в соседней Литве.
Выехали из Минска поутру. К концу дня Вольф рассчитывал заночевать в Логожеске, городке, который раньше принадлежал Чарторыйским. Неспроста Люциус Чорторыльский взял фамилию, похожую на известную в здешних краях. Лет так тридцать пять назад Логожеск вместе с замком сожгли татары. Кто-то из выживших отстроился на пепелище, а потом, двенадцать лет назад, пришли Тышкевичи, восстановили замок и церковь, и Логожеск ожил. Вроде и городом не назвать, маловат. Но и не деревня. Замок есть, церковь есть, дорога есть, постоялый двор есть.
Под вечер началась метель. Замела дорогу со всеми следами. Лошади по очереди пробивали тропу по снегу глубиной по колено.
Бенвенуто замерз, и тулуп не помогал. Настоящую зиму итальянец видел в первый раз. Каждый день да через день после Берестья он покупал себе что-то теплое, и теперь ехал, дополнительно к своей привычной одежде надев тулуп, теплые подштанники, ноговицы поверх чулок, рукавицы и совершенно крестьянскую меховую шапку с ушами, обвязанную еще и платком, чтобы плотнее сидела на голове.
Вольф даже отдал ему боярскую шубу в обмен на тулуп. Под шубу влезли все слои одежды, а длинные полы закрывали ноги по самые стремена.
Первым, как и под землей, ехал знавший дорогу и местные обычаи Вольф. За ним закутанный Бенвенуто, замыкающим Ласка, а рядом с ним или сзади трусила Толстушка, привязанная к седлу длинной веревкой.
За день проехали примерно сколько должны были. Может, чуть меньше. Кого-то обогнали, кого-то встретили. Проехали известные Вольфу села и пообедали в знакомом Вольфу месте. В правильности выбранной дороги сомневаться не приходилось. Но не то слишком замедлились из-за метели, не то Логожеск куда-то подевался. Вот уже и закат, и сумерки, но дорога пустая, хоть в сугробе на ночь окапывайся. Поворачивать назад поздно, до последней деревни слишком далеко.