— Конечно, Лайам. Слово суженный фигура речи. Это означает только, что я посвящена тебе и тому делу, что ты делаешь.
Ковард сдавленно хихикал.
— Держи себя в руках, а то вместо робота, она воткнет нож тебе в сердце, ты же видишь, что это у нее все серьезно, — мрачно сказал товарищу Лайам. — А ты, красавица, не вздумай ляпнуть что-то такое на людях. Квадратный бог, это было для тебя как жертва судьбе? Я разочарован.
— Нет, мне понравилось, и я бы хотела быть с тобой как твоя девушка.
— Ну одно признание хлеще другого. Где эти чертовы роботы, пристрелите меня кто-нибудь, пока я не наслушался больше, чем могу переварить.
— Калисса, не забывай, Лайаму предназначена синеволосая принцесса. Когда он ее найдет, придется что-то решать, — вставил гигант, смеясь.
— Мы это обсуждали. Я не могу претендовать на лидера, тем более если его сердце принадлежит другой. И мне не нужно его сердце, мне достаточно служения.
— Так все, умолкли оба, — нетерпеливо оборвал Лайам.
Ковард и Калисса послушно замолчали. Вот что отличает их от настоящих друзей. Им можно приказывать. А Шами и Мирику таким образом не заткнешь, и, как ни странно, с ними ему иногда легче. Ах Мирика… Почему судьба распорядилась иначе? Впрочем, что ему делать всю жизнь с девицей, которая злиться и не понимает, если начинаешь рассказывать ей свои мысли? Но и та, что внимает твоим словам молча, как священному писанию великого лидера тоже не вариант.
Когда они вошли в зал, с переливающимся зеркалом под потолком и лестницей, их уже ждали голографические женщины.
— И так, ты снова здесь, мальчик с серебряными волосами? Несмотря на все запреты и угрозу смерти, ты вернулся?
— Слушайте, дамы, я очень сожалею, но вы же видели, как обеспокоился город, мы должны были поговорить снова.
— Мы знали, что ты вновь придешь, мы видели это в зеркале.
— Каком зеркале?
— Зеркале времен.
Взгляд Лайама невольно упал на эту аномалию над головой, кажется, там и правда что-то можно было разглядеть, как сквозь рябь на воде.
— Пойдем, ты должен увидеть, что такое Лимерик и взглянуть в наши зеркала.
Лайам переглянулся с друзьями.
— Вы приглашаете меня на свой секретный второй этаж?
— Время наших тайн закончилось, как и предсказали зеркала.
Лайам со спутниками осторожно пошел за плывущими по воздуху голограммами, не веря в происходящее. Что его дернуло сегодня сорваться и прийти сюда? Не провидение ли?
— Если это ловушка, то мы идем как овцы на убой, — проворчала Калисса.
— Брось, они могли бы нас прикончить прямо в этом зале и не надо было бы куда-то вести, — заметил Ковард.
Они поднялись по лестнице, оказавшись в огромном зале с белым изогнутыми стенами, здесь повсюду были небольшие деревья и кусты в клумбах декорировавшие интерьер. Роились разнообразные роботы. Да их тут сотни, мэра хватит удар! Лайам не поверил своим глазам, на роботах была одежда, они прохаживались и разговаривали, как жители какого-нибудь человеческого города. Гуляли по дорожкам вдоль клумб, собирались у деревьев, что-то обсуждая, спешили по делам. Да это место и было для них городом, а они изображали его жителей.
Можно было увидеть роботов без одежды, простой конструкции, включая тех, с полукруглыми головами, что напали на его экспедицию, они возили тележки, таскали ящики и выполняли прочую черновую работу.
Несколько роботов стояли в кружке в красивых белых одеяниях, что-то обсуждая, как какие-то ученые, возможно они ими и были. Среди металлических тел попадались светящиеся голограммы, выглядящие, как люди, просто прозрачные, они деловито ходили по своим делам или останавливались, чтобы перекинуться парой слов со знакомым.
Роботы-ученые повернули головы, следя за пришельцами, другие, как будто, не обращали никакого внимания. Лишь кто-то бросал взгляд кристаллических глаз, но не разглядывал по долгу.
— Вы имитируете жизнь людей? — спросил Лайам.
Зеленые женщины ответили не сразу, что, по меркам компьютера было паузой длинной в вечность.
— Мы ничего не имитируем, мы пытаемся быть людьми, это единственный пример для нас эволюции мыслящих существ.
Лайам почему-то не сразу заметил, его слишком поразило зрелище роботов в человеческой одежде, но здесь повсюду были эти странные зеркальные разрывы пространства. Ими усеяны стены, а над залом висела целая конструкция из трех или четырех пересекающихся зеркальных плоскостей.
— А это что такое? — спросила Калисса, указывая вверх.
— Не спрашивайте, а смотрите, — лаконично ответили тетки, ведя их куда-то дальше.