То, что им удалось покинуть ловушку, парень понял ещё до того, как открыл глаза. Осточертевший однообразный звук журчания воды вдруг изменился, в лицо как будто бы пахнуло свежим воздухом. Даже не так. Воздух в тоннеле дивьих людей и без того был довольно свежий, просто он практически не двигался, а тут, словно сквознячок подул. Ну, а открыв глаза, окончательно убедился — вышли.
Коридор, по которому они теперь шли, был втрое шире, освещён ярче. Метрах в ста впереди виднелось какое-то расширение. А, самое главное, по бокам от компании шли дивьи люди. Не конвоировали, просто шли рядом, как ни в чём не бывало. Так же, как и первый увиденный, они были одеты в серо-белые плащи с капюшонами, только в этот раз капюшоны не был надеты на головы, и стало возможным рассмотреть лица более детально. Всё внимание забирали большие, жёлтые глаза с чёрными кружками зрачков. Однако, присмотревшись, можно было разглядеть и большие, заострённые уши, лишь частично скрытые коротким белым пушком на макушке. Очень эти уши были похожи на таковые у летучих мышей, Птицын подумал, что дивьи, должно быть, состоят с этими животными в родстве. Остальные черты лица у дивьих оказались мелкими. Маленькие носы, тонкие, практически отсутствующие губы. Лица дивьих людей не были неприятны, скорее, даже, наоборот, вызывали симпатию. Но ничего общего с человеческими. Это как смотреть в мордочку какого-нибудь лемура, причём не настоящего, а мультяшного. Забавно и вызывает умиление, но трудно воспринимать их, как людей.
— Эмм… здрасьте, — Птицын чувствовал себя донельзя глупо. — Как дела?
— Здравствуй, проводник, здравствуйте, свита проводника, — один из дивьих повернул к Валерке лицо, вежливо улыбнулся, показывая мелкие, треугольные зубы. — Дела нашей колонии идут хорошо, а теперь, мы надеемся, станут ещё лучше. Вы очень удачно к нам зашли, мы давно ждали возможности контакта с проводником.
— А зачем тогда было устраивать эту жуть с закольцованным пространством? — поинтересовался Птицын.
— Мы обязаны были проверить. Мы узнали, что ты появился в нашей земле, и решили воспользоваться случаям. Наблюдали за тобой. Обязаны были посмотреть, как ты поведёшь себя в той ситуации. Настоящий проводник не терпит принуждения и ограничения своей свободы. Его можно сломать, но тогда он не сможет больше правильно исполнять свою роль. Миру такой проводник не нужен. Мы не пользуемся услугами таких проводников.
— Да что ж такое! — Валерка не выдержал. Видно, ещё не отошёл от стресса, поэтому не сдержался, — Я не пойму, все сидят и за мной в окошки подглядывают? Почему все обо мне всё знают, даже то, чего я сам не знаю? Я что тут под наблюдением? Вам блин заняться больше нечем, кроме как следить за каждым моим шагом! Нашли тоже клоуна! Мне, может, отчитываться? И какого чёрта нельзя было просто спросить?!
— Верхние люди иногда говорят вещи, не соответствующие действительности, — вспышка проводника ничуть не смутила дивьих. — Мы не умеем правильно определять такие случаи, поэтому предпочитаем проверять самостоятельно. Не стоит гневаться, проводник. На гнев тратится энергия. Мы ведь не причинили тебе вреда, лишь убедились, что ты настоящий проводник. Зато теперь мы будем с тобой сотрудничать к обоюдной выгоде.
Птицын только рукой махнул. Неприятно чувствовать себя как под микроскопом. Кого ни встретишь на тёмной стороне — все о тебе что-то знают, наблюдают, и ещё выводы о тебе какие-то делают! «Интриганы, блин мышеухие! — мысленно выругался Птицын».
Между тем компанию привели в пещеру. Даже не пещеру, а зал — слишком ухоженное и красивое помещение. Стены покрыты резными изображениями всяких тварей, большинство из которых Птицын даже не узнал, потому что плохо знает подземную фауну. Мыши, змеи, черви, насекомые, кроты. Жители поверхности привыкли в основном брезговать этими существами, а здесь они были нарисованы так тщательно и с таким уважением, что Валерка даже залюбовался. Ещё и казалось, что они двигаются — из-за немного дрожащего освещения, отчего тени слегка меняли своё положение. Вот как можно червяка вырезать так, чтобы он вызывал умиление? Загадка! Тем не менее, у дивьих получилось, иначе как объяснить то, что Валерка, будучи голодным и усталым первым делом обратил внимание именно на убранство зала, а не на столы, расставленные в центре. С едой.