— Но совсем недавно ты была уверена в его виновности, Мэйв, — мягко заметил Годли, — а сейчас с той же уверенностью обвиняешь Луизу.
— Я считала его негодяем, который хотел испортить жизнь бывшей подружке, но факты это не подтвердили. Ребекка вписала его бенефициаром в свой полис страхования жизни, но он и так достаточно богат и, похоже, даже понятия не имел, что ему полагаются деньги по ее страховке. Потом я решила, что Гил пытался отомстить Ребекке — уж очень он похож на парня, который погиб в Оксфорде и по которому она горевала. Но скорее всего их внешнее сходство — просто совпадение. В конце концов, ничего странного, что ее привлек тот же тип мужчины, — ведь она была без ума от Адама Роули.
— Как ее смерть связана со смертью Роули?
— Этого тоже не знаю, — призналась я.
До приезда Годли я звонила инспектору Гарленду. Отставной коп сидел в пабе, но даже если и был выпивши, это никак не сказалось на остроте его ума.
— А я уже думал, вы больше не позвоните! Ну как успехи? Выяснили, кто это сделал?
— Вряд ли собранных нами улик хватит для обвинения, во всяком случае на данном этапе, но у меня есть идея насчет гибели Адама Роули.
— Говорите, милая, я вас внимательно слушаю.
Я рассказала ему о своих подозрениях. Ребекка и Луиза что-то знали о смерти Роули, но скрывали. Либо Ребекка сама его убила, а Луиза ее прикрыла, либо Луиза каким-то образом поспособствовала его смерти при молчаливой поддержке Ребекки. Луизе хватило духу выдержать давление следствия, а вот Ребекка сломалась. Из-за этого они поссорились.
— Луиза прекрасно знала, что Адам сильно пьян, потому что сама же весь вечер обслуживала его в баре, — продолжила я. — Кто-то из них двоих запросто мог столкнуть его в реку.
Мой абонент тихо усмехнулся.
— Умница, девочка! Я давно пришел к такому же выводу, но у меня не было надежды убедить уголовный суд взять это дело на доследование. Луиза Норт всегда меня настораживала. Она была слишком холодной. Как я ни старался, мне так и не удалось ее смутить.
— Интересно, что инспектору Гарленду она не понравилась, — заметил Годли, когда я пересказала ему наш разговор. — Однако он не нашел улик, которые связали бы ее со смертью того парня, верно?
— Да, но он и не мог расследовать это дело как убийство, после того как коронер признал смерть Роули несчастным случаем. Наверное, Адама опоили снотворным без его ведома, и он отключился. Или парень принял таблетки добровольно. У него на затылке обнаружили ссадину, которая могла быть следствием удара, а могла образоваться в результате утопления. Похоже, упав в воду, он даже не пытался выбраться на берег — молодой, спортивный, здоровый юноша. Конечно, он был пьян, но все равно странно, что он не предпринял попыток спастись. Впрочем, что бы ни случилось в ту ночь, у Луизы был сильный мотив для убийства Ребекки.
— Дальше.
— Перед смертью дела у Ребекки были неважные, она балансировала на грани катастрофы: потеряла работу, за которую цеплялась изо всех сил. От отчаяния даже предложила боссу с ней переспать, лишь бы он ее не увольнял. Если бы вы его видели, то поняли бы, что решиться на такое ей было совсем не просто. Ребекка скрывала от родителей и друзей, что она безработная, поэтому не отказалась от дорогой квартиры и продолжала вести прежний образ жизни. У нее было разорительное пристрастие к наркотикам, а отношения с мужчинами стали, мягко говоря, очень запутанными. Нам известно, что она шантажировала одного своего любовника и получила от него десять тысяч фунтов, взамен пообещав не рассказывать об их связи его жене. Хотя, на мой взгляд, этот тип вполне заслужил наказания. Однако Луиза наверняка испугалась, узнав о поступке Ребекки, — ведь подруга могла начать шантажировать и ее.
— Есть какие-то доказательства, что она это делала?
— Нет. Если Луиза и платила ей, то наличными. Причем в отличие от другой жертвы у нее вряд ли имелись средства, чтобы откупиться от Ребекки: да, она хорошо зарабатывает, но выплачивает ипотечный кредит за дорогой дом. К тому же Ребекка угрожала ее репутации. Луиза, упорным трудом добившись своего нынешнего положения, совсем не хотела лишиться всех благ только из-за того, что лучшая подруга — безработная кокаинистка.