Я крепко сжимала стакан и пыталась отключить голос моего сына, распевавшего: ПАРА СТАКАНОВ! ПАРА СТАКАНОВ! С МАМОЙ ВСЕ В ПОРЯДКЕ.
— Да, ты прав. Я в порядке.
— Вот и молодец, — сказал Теренс Бутчер.
Он наклонился через стол и погладил мое лицо обеими руками. Отвел волосы с моего лица и заправил за уши, совсем как делала моя мама. Не думаю, что он знал, какой он был милый, когда так делал. Я подняла глаза от джин-тоника и улыбнулась ему, не могла удержаться. Глаза наполнились слезами. Он тоже улыбнулся. Придвинул лицо ближе к моему и вытер слезы с моих щек большими пальцами.
— Вот так, — сказал он. — Ты слишком хорошенькая, чтобы плакать.
Я наклонилась вперед и поцеловала его в губы, ничего другого не оставалось. Я очень мягко задержала его верхнюю губу между зубами и вдохнула запах сигарет и «Гиннесса». Ни один мускул у него не дрогнул. Я отодвинулась и посмотрела на него.
— Повторить?
— Мм? — сказал он.
— «Гиннесс»?
— А, — сказал он. — Да. Да, спасибо.
Я улыбнулась ему, взяла пустые стаканы и понесла к стойке и чуть не умерла от ужаса. Там сидел Джаспер Блэк, один, со стаканом красного вина. Он смотрел в другую сторону, я подумала, может, он меня и не заметил, но мне пришлось стоять довольно близко от него, потому что за стойкой было мало места. Я попросила у бармена еще «Гиннесс» и постаралась съежиться, но не помогло. Джаспер Блэк моргнул, слез со своего табурета и подошел ко мне. Он выглядел лучше, чем мне запомнилось. Он выглядел, как будто вся кровь из него вытекла, а вместо нее потекло солнце. Он улыбался во весь рот и чуть не подпрыгивал от радости, но когда он подошел ближе, оказалось, что у него пиджак в пятнах, а глаза воспалены. Он выпятил грудь и облокотился на стойку, а я посмотрела на его ноги: на нем были черные туфли без шнуровки и без носков.
— Привет, — сказал он. — Не сочти за оскорбление, но я должен сказать тебе, что ты потрясающе выглядишь.
— Джаспер, что ты здесь делаешь?
— Я-то? — сказал он. — Я пью, наверно, самое отвратительное «Мерло», которое я за всю свою жизнь имел несчастье заказать. Наверно, бутылку открыли несколько дней назад и держали на батарее.
— Это, понимаешь ли, пивное заведение. Если тебе нужно «Мерло», ты бы лучше шел в винный паб.
— Винный паб, — сказал он. — Интересная мысль. А такие бывают?
— Ну, мне-то откуда знать? Я не отличу «Мерло» от газировки.
— Наверно, это и к лучшему, — сказал он. — Все равно я пришел не вино пить. Я зашел узнать, как ты.
— Откуда ты знал, что я здесь?
— Я не знал. Я просто шел мимо домой и увидел, как ты входишь с мужчиной.
Джаспер мотнул головой в сторону Теренса Бутчера. На голове у Джаспера Блэка было что-то жуткое. У него была такая стрижка, что нельзя было понять, то ли плакать, то ли смеяться.
— Я подумал, зайду и подожду, — сказал он. — На случай, если с тобой случится какая-то беда.
— Беда?
— Я подумал, что у тебя могут быть неприятности, — сказал он.
— Почему?
— На твоем кавалере зеленая рубашка поло, — сказал он. — Светло-зеленая рубашка поло. Может, мне и не хватает Петриного чувства стиля, но я умею отличить зануду, когда его вижу. Ради бога, на твоем кавалере бежевые тимберлендовские ботинки. Уважаемый человек не допустил бы, чтобы между ним и модой разверзлась такая пропасть. Я беспокоился за тебя.
— Поговори еще. Что за ерунда у тебя на голове?
— О, тебе нравится? — сказал он. — Я подумал, сделаю-ка себе такую стрижку, как делают в Шордиче. Правда, здорово? Как бы семь стрижек в одной. Смотря под каким углом смотреть.
— Похоже, как будто ты забыл причесаться.
Джаспер Блэк фыркнул.
— Поправочка, — сказал он. — Это деструктурированная стрижка.
— А, ну да.
Он опять мотнул головой в сторону Теренса Бутчера.
— Надо так понимать, мистер Тимберленд твой новый бойфренд?
Я посмотрела на хозяина. Он налил полпинты «Гиннесса», и оно отстаивалось. В темном пиве кружилась кремовая пена. Она пыталась освободиться и подняться, мне от этого стало не по себе. Я посмотрела на Джаспера.
— Это Теренс Бутчер. Он мой шеф.
— Я следил за вами, — сказал Джаспер Блэк. — Прости меня, если я замечу, что внешне ваши отношения производят впечатление вышедших за рамки чисто профессиональных.
— Что-что?
— Он тебя уже завалил? — сказал он.
— Не говори этого слова.
— Ну так что?
— Не твое дело.
— Я скучаю по тебе, — сказал он. — Если бы тебя кто-нибудь завалил, я бы очень хотел, чтобы это был я.
Он ухмыльнулся во весь рот. Зубы у него были не очень чистые, а пальцами он барабанил по стойке. Я посмотрела на Теренса Бутчера. Он смотрел, как я разговариваю с Джаспером Блэком, и вид у него был не очень довольный.