Авраама и Мириам церемониймейстер подозвал последними. Оба бросились к ногам эмира, как и все просители. Авраам уже готов был произнести приветственную речь. Он долго обдумывал, как можно подольститься к эмиру, но все же не проронил ни слова, как и полагалось. Ни один проситель не смел обращаться к эмиру, пока ему этого не позволяли.
Эмир сначала повернулся к придворному, стоящему рядом.
— Евреи… из Мохакара? — удостоверился он.
Тот кивнул.
Эмир, совсем еще юноша со светлой кожей, но черной бородой и волосами, сделал благосклонный жест, позволяя посетителям перейти из лежачего положения в положение стоя на коленях. При этом темный дорожный плащ Мириам немного сдвинулся, и стало видно праздничное убранство под ним.
— Это ты предсказываешь будущее по звездам? — с удивлением спросил эмир. — Клянусь Аллахом, я представлял тебя совершенно по-другому! Я думал, ты старая карга.
Мириам подняла взгляд, чтобы он увидел блеск в ее глазах.
— Я буду печалиться до конца своих дней, — сказала она, — из-за того, что мой вид разочаровал моего господина.
Эмир громко рассмеялся.
— Быть разочарованным красотой, которой благословил тебя Аллах, означало бы оскорбить его, милостивого и великодушного, — учтиво произнес он. — Пусть я и твой господин, но становлюсь смиренным при виде тебя. — Мириам смущенно улыбнулась. — Причем, похоже, Аллах щедро одарил тебя и другими достоинствами. Но об этом… — Эмир поднялся. — Жители Гранады, на этом сегодняшний прием окончен. С помощью Аллаха я пытался ответить на ваши вопросы и разрешить ваши споры. На выходе вас ожидают небольшие подарки. Я благодарю вас за доверие. Господь укажет вам безопасный путь домой! — В зале раздались рукоплескания, а эмир повернулся к Аврааму и Мириам. — А вас я попрошу следовать за мной в мои личные покои. Нам нужно обсудить то, что следует знать не каждому…
Эмир направился к выходу, и Авраам, испытав безмерное облегчение, удивился не столько его величественной манере держаться, сколько невероятно дорогой парче, из которой была сшита его одежда. Поставка товаров к этому двору наверняка приносила немалый доход, возможно, все же следовало постараться заполучить заказы, за которые ему не было бы стыдно перед отцом.
Теперь слуга поклонился не только Аврааму, но и Мириам, и сделал знак следовать за ним. Вскоре они очутились в меньшей, с подушками и помостами для сидения, комнате, стены которой были искусно разрисованы переплетающимися растениями. Слуга принес фруктовые напитки и выпечку в меду. Эмир как раз вошел через другую дверь. Он сменил тяжелое одеяние из парчи на не менее дорогое шелковое платье. Мириам поняла намек и сбросила свой тяжелый дорожный плащ. Эмир не мог оторвать от нее взгляда, но все же взял себя в руки.
— Итак, что ты ей сказала? — обратился он к Мириам безо всяких предисловий.
Девушка нахмурилась.
— Кому сказала?
— Сюзанне, которую сейчас зовут Айешей, — с тех пор как она приняла ислам. Ты предсказала ей будущее по звездам. И… ты сообщила о каких-то переменах, о которых… она и помыслить не могла бы. Что ты ей сказала? — Эмир опустился на подушку и жестом позволил Мириам и Аврааму также присесть.
Мириам залилась краской.
— Я… написала ей, что звезды предсказывают ей прекрасную жизнь, полную любви. И это ведь правда, в… в гареме эмира… — Она запнулась.
Мириам не пришло в голову, что с девушкой в женских покоях дворца всякое могло случиться. Наверняка плелись интриги среди обитательниц гарема. Но Сюзанна была христианкой и рабыней — в иерархии гарема она занимала слишком низкое положение, чтобы кто-то стал посягать на ее жизнь.
— И?.. — настаивал правитель.
— Ну, что… в ее жизни недавно произошли перемены… — Об этом было несложно догадаться. Сюзанну захватили в плен во время нападения мавров на христианское поселение в Кастилии. Поскольку она была невероятной красавицей, ей суждено было попасть к визирю наместника Мурсии, а тот подарил ее эмиру Гранады. Хоть Мириам и не удалось узнать подробностей от евнуха, который передал ее письмо, однако было очевидно, что девушка роптала на свою судьбу. — Но также то, что тяжелый период уже позади, — продолжала Мириам, — и я вижу сияющую звезду, которая будет оберегать ее.