Чем дальше преследовал Карацупа нарушителей границы, тем больше узнавал он о них. Следы рассказали ему о главаре: впереди группы шел невысокого роста сильный человек. От его ног оставались ровные, четкие следы с хорошо вырезанными краями и глубокими вмятинами от каблуков. Шаг у него был короток, тверд, как у невысоких ростом людей, давно привыкших к ходьбе. Он нес немного груза и, очевидно, прокладывал дорогу, командовал и наблюдал за движением группы. Иногда он останавливался, пропускал вперед своих сообщников и проверял, нет ли погони, затем снова выходил вперед.
Позади, тяжело опираясь на трость, шел старик. Он торопился: при скорой ходьбе трость обычно становится рядом с носком каждого второго шага правой ноги. Короткие, семенящие, слабые шаги выдавали не только старческий возраст замыкающего, но и позволили Карацупе представить его внешний вид: это, должно быть, был худощавый, щуплый, злой, истеричный человек. У него длинные сухие ноги, которые он чуть волочит, и такие же длинные, отвислые руки. Об этом, в частности, можно было судить и по тому, как он откидывал трость и как ставил ее около ноги. «Зачем взяли старика? — думал Карацупа. — Может быть, он хорошо знает дорогу, бывал в этих краях и идет как проводник? Но почему тогда он позади? А может быть, старик — главный нарушитель и его сопровождает вся банда, чтобы охранять и принять из-за него бой, если он будет обнаружен? Возможно, старика вели специально, чтобы бросить его, если начнется погоня: пока пограничники будут с ним возиться, все остальные скроются. Как бы там ни было, со стариком легче всего справиться. Но вот его трость… Она явно не простая. В ней, наверное, оружие».
Погоня продолжалась уже час. Индус устал, нервничал и злился. Расстояние до группы нарушителей постепенно сокращалось, но враги все еще были далеко. Нужно было выиграть время, ускорить погоню. Следопыт решил: если у нарушителей есть опытный проводник, то они должны обязательно свернуть вправо — в сторону узкой и темной пади, поросшей кустарником и мелким дубняком. Там, в пади, нарушители смогут укрыться в лесу и напрямую пересечь сопки, выйдя к дороге. В таком случае им придется описать большую дугу по долине в обход болотца и камышовых зарослей. Значит, ему, Карацупе, надо пойти наперерез через камыши и топь, чтобы оказаться там раньше. Путь через камыши Карацупа знал хорошо, и он смело вошел в заросли. Тропа, проложенная кабанами, утонула в дожде. Болото вздулось. Следопыту пришлось взять овчарку на руки и по колено в воде шагать среди стеблей.
«А если они не пойдут к пади? — Карацупа вздрогнул от одной этой мысли. — Если главарь повернет в другую сторону?.. Нет! — успокоил себя Никита. — Не может этого быть. Идут люди военные, опытные; они, конечно, не раз смотрели в бинокли и стереотрубы на нашу сторону и должны понимать, что прорваться на левый фланг им опасно — там цепочкой стоят железобетонные доты и пулеметные гнезда. Значит, они обязательно должны выйти к глухой пади».
Но часы преследования утомляли не только нарушителей. Пробираясь через густые камыши, Карацупа чувствовал, как его покидают силы. Отчаянно стучало сердце, и его удары, как эхо, отдавались в висках. Выступил уже «второй пот», всегда уносящий много сил.
Захваченный погоней, Карацупа продолжал ломать камыши, сгибать их и затаптывать ногами. Треск стеблей, всплески воды и злое фырканье Индуса заглушались беспрестанным шумом дождя. Но вот камышовые чащи остались позади. «Где же враги? Не свернули ли они в сторону? Не пошли ли по другому пути? Что делать? Упустил? Надо бы бежать на связь, вызвать наряд. Но тогда потерял бы время. Правда, тогда меньше ответственности — известил, отрапортовал. А тут все взял на себя. Что же делать? Что делать?..» — так думал Карацупа, продолжая преследование.
Он повел Индуса к скрытой проливным дождем узкой пади. По лицу хлестал кустарник. Ноги вязли в глине. Сильнее стучало сердце. Следопыт был уже очень далеко от заставы и мог рассчитывать лишь на свои силы. Индус бежал, нюхал мокрую землю, его уши выражали крайнюю озабоченность. Он словно понимал, как важно обнаружить следы и вести по ним пограничника.
А вот следов-то и не было. Ничего, кроме монотонного шума дождя и свиста ветра, не было слышно вокруг. Но вот ливень прекратился. Небо немного прояснилось. В нескольких местах виднелись звезды. В жидком свете луны Карацупа долго шел за Индусом, пока наконец тот, навострив уши, не рванулся к кустам. Следы!