— Нет. Пробовал как-то несколько раз через интернет. Ничего хорошего не вышло, и забросил. Но обмана никакого тоже не заметил.
— Кстати, Рон, а ты не знаешь, почему они у нас запрещены? Не интересовался?
— Знаю. Это давнее решение. В принципе, правильное. Иначе в спорте начнётся сплошной коммерческий подкуп, и хозяева, а иной раз и игроки с тренерами начнут продавать матчи.
— Ух ты!
— Да. Большой спорт — это большой частный бизнес, и они не хотят рисковать инвестициями.
— Вообще правильно и понятно.
— Виктор, а ты играешь в инвестиции?
— Ты имеешь в виду, покупаю ли я акции на бирже?
— Ну да.
— Нет. Стараюсь сам что-то думать и создавать.
— Получается?
— Вообще есть у меня небольшой совсем, но пока что удачный опыт. Вот этот балетный класс открыл.
— Ты доволен вложениями?
— Вполне. Вложения небольшие. Не скрою, что они уже себя полностью оправдали.
— А не думал куда-то дальше вкладываться?
— Думал, конечно!
— И что, есть идеи?
— Есть кое-какие.
— У тебя есть партнёры?
И тут до меня дошло. Появилась первая догадка о том, что это вовсе не я тут главный инициатор, а Рон. Это Рон пытается меня использовать, я ему пока что больше интересен, чем он мне. Я изначально занял оборону, пусть и манёвренную, но сейчас просто глухо сел в оборону. Противник полностью завладел инициативой. Ну и отлично!
— Не особо. То, чем я занимаюсь, мало кого интересует.
Рон оценивающе в очередной раз осмотрел меня. Начался матч, и разговор прервался.
Пока шёл матч, обсуждали только хоккей. Выпили за время матча по три кружки пива, матч длился больше двух часов.
Наконец, бар затих, многие ушли. Тихо и спокойно начала играть музыка в стиле кантри. Мне она нравилась, и Рон тоже её любил. Разговор продолжился.
— Виктор, если у тебя будут идеи открыть какой-то бизнес и тебе понадобится надёжный партнёр, то смело обращайся ко мне.
— Рон, но ты же военный, офицер. Притом живёшь в другом городе. Как ты себе это представляешь?
— Я живу в Вашингтоне. И это не помешает мне быть инвестором.
— Вам, военным, это не запрещено?
— Нам, военным, запрещено заниматься бизнесом во время службы. Инвестором, акционером я быть могу. Ещё не имею права управлять бизнесом, где я основной акционер, в таком случае я должен передать управление другим, например, передать в трастовое управление банку. Есть понятные правила, которые надо соблюдать. Кроме того, надо сообщать о всех доходах и расходах.
— И расходах?
— Ну, я полковник, поэтому у меня контролируются и расходы.
— Прости, просто интересно. У полковников контролируются, а у подполковников? — спросил я, изображая сарказм.
— Тут нет секретов. Это прямо написано в законе, и его любой может прочитать. Доходы контролируются у всех военнослужащих. Расходы контролируются у всех офицеров, занимающих должности, равные командиру роты и выше. Для моих потенциальных партнёров это обстоятельство не создаёт никаких дополнительных рисков. Это моя ответственность. Так что если у тебя будут идеи, то не стесняйся, сообщай, обсудим.
— Вообще-то у меня есть идеи, и, кстати говоря, они связаны именно со столицей.
— Интересно. Расскажешь?
— Рон, не обижайся, но мы с тобой едва знакомы.
— Что мешает нам познакомиться ближе, Виктор?
— Я не вижу проблем. Тем более ты военный, и я тоже бывший военный.
— Ты бывший военный?!
— Да, я служил немного, но в другой армии и в другой стране.
— В какой такой армии и какой стране?
— Я сам из Литвы. Слышал о такой стране?
— Конечно. Виктор, ты что же, считаешь, что полковник американской армии не знает своих союзников?
— Каких союзников?
— Литва — член НАТО, и я был в этой стране неоднократно. Ты из Вильнюса?
— Нет. Я родился и вырос в Клайпеде.
— Отличный город, лучший на том побережье! А в каком районе ты жил?
— На проспекте Тайкос, — ответил я совершенно честно: так назывался проспект Мира (Тайкос).
— Знаю этот район. А где ты служил?
Я мельком взглянул на Рона и понял, что он не проходил подготовку по программам разведки. У него был прямой, удивлённый и смелый взгляд. Вопрос и несомненный интерес был естественный.
— Знаешь что, Рон, надоело мне это пиво…
— И мне тоже. Предлагаешь виски?
И этот момент не остался для меня не замеченным. Разведчик (или контрразведчик) ни за что не перебил бы меня.
— Отлично!
Рон, как настоящий хозяин жизни, взмахом руки подозвал официанта и заказал виски.
Не хотелось, но пришлось прибегнуть к этому известному, но не очень популярному в ГРУ инструменту. И в этом вопросе предстоит поединок, в котором победитель непредсказуем. Проверим.