— Каким оружием нам предстоит отстаивать право владеть Галактикой? — деловито осведомился Ян. — Вы не против, если мы с виртлем будем биться на копьях, как Пересвет и Челубей?
Вуайер сделал медленный кивок.
— Значит, вы готовы драться?
— Не то чтобы стопроцентно готов — выбора у меня нет… Так какое оружие вы можете предложить?
Вуайер сделал успокаивающий жест.
— В отличие от скоротечного поединка Пересвета с Челубеем, ваш бой будет затяжным, многораундовым. Новый раунд — новое оружие. Не обязательно пистолеты или ножи, в некоторых случаях победу придётся завоёвывать голыми руками и даже соревноваться друг с другом без вступления в прямой силовой контакт.
— Количество раундов?
— Точно пока неизвестно. Могу лишь сказать, что оно выразится нечётным числом. Ничья, повторяю, исключается. Поэтому при равенстве сил противоборствующих сторон последний раунд станет решающим, контровым.
— Место проведения поединка?
— Новый раунд — новое место. И — необычный для вас нюанс — другое, новое время. Но при смене времён и мест ареной битвы всегда будет оставаться планета Земля.
До Яна не сразу дошёл подспудный смысл последней фразы, а когда он осознал её значение, то сказал:
— Вы говорили, бой будет честным, но изначально ставите моего противника в невыгодное положение. Я проведу все раунды на «домашнем стадионе», виртлю же предстоит постоянно сражаться на «выезде».
Вуайер брезгливо фыркнул.
— Вы сделали серьёзную заявку на приз справедливой игры, — произнёс он насмешливо. — Не волнуйтесь, принцип равновесия и честной состязательности будет соблюдён. Место проведения боя не имеет решающего значения. С таким же успехом поединок можно организовать, например, на вашей Луне. Перед каждым новым раундом вы с виртлем будете принимать новую телесную ипостась — не обязятельно человеческую. Родные стены вам не помогут, не надейтесь. Кроме того — мне странно напоминать об этом хорошо изучившему противников звездобою, — виртли человекоподобны. Или люди виртлеподобны, если вам так больше нравится. — На землистом лице Хроноразводящего проступила едкая усмешка: — Хотя последнее замечание вряд ли может вызвать у землянина положительные эмоции… У вас есть какие-нибудь просьбы или вопросы?
— Есть. Покажите мне противника, если не воочию, то хотя бы по телевизору либо в виде голограммы.
— Нет проблем. — Вуайер опустил руку в карман самого обычного, какого-то кургузого, неказистого пиджачка (?) и неслышно коснулся сенсорной кнопки универсального пульта. — Вот ваш противник.
Ян почти не удивился портрету противника в полный рост. Он ждал совпадения и понимал, что только так и должно было быть. Так и стало: соперник Влодарека выглядел типичным виртлем и при этом как две капли воды походил на Челубея. Если бы Ян не знал, что перед ним виртль, то принял бы своего соперника за потомка тех, с кем много лет воевал с переменным успехом Пересвет со товарищи.
— Как его зовут? — равнодушно спросил он, интуитивно чувствуя, что совпадений больше не будет.
— Его зовут Сапар, — так же невыразительно отвечал Вуайер. — Ещё вопросы есть?
— Нет.
— Тогда вперёд! — воскликнул Вуайер, мгновенно сделавшись похожим на ушлого, дошлого и прожжённого рефери в боксерском ринге, в качестве которого им был задействован весь Млечный Путь.
И зеленоватая твердь накренилась и поплыла из-под ног звездобоя Яна Влодарека.
Глава 3
Ян пока оставался самими собой, но не мог определить координаты времени и места, куда зашвырнул его высокомерно-брезгливый Вуайер. Точнее, он пребывал в привычной человеческой ипостаси, но ощущал себя в теле другого человека. Кажется, он был палеонтологом, в состоянии, близком к эйфории, обозревающим обнаруженное им «кладбище» колоссальных окаменелых пней болотных кипарисов — таксодиев, широко распространённых в конце мелового периода мезозойской эры. Природа сама позаботилась о создании гигантского палеонтологического раскопа. Всюдупроникающая вода образовала в толще холма массу промоин. Обнажившиеся остатки древнего леса далеко простирали по склону свои закаменевшие корни, кое-где рассыпавшиеся в груды окременелых «щепок». Отдельные пни достигали четырёх метров в диаметре, проклёвываясь светло-серыми холмиками среди красноватой песчаной глины. Восемьдесят миллионов лет назад здесь разливалось непроходимое болото, с двух сторон обрамлённое полосой песчаников. Постепенно песчаники заполнили канал, промытый одним из протоков подводной дельты в поглоченном водой таксодиевом лесу.