Это вообще одна из богатейших группировок. В распоряжении ее лидеров самое современное вооружение, средства связи и передвижения. Сам Удав неоднократно летал за рубеж налаживать связи с преступными синдикатами Европы и Америки, поддерживал контакт с покойным Отари Квантришвили и Японцем.
Познакомились мы с Удавом года два назад. И уже очень скоро он оказал мне первую услугу.
Случилось так, что дерзость автоворов превзошла все мыслимые пределы: служебную машину угнали не у кого-то, а у моего шефа, высокого ментовского начальника. Да не какую-то черную «Волгу», а новехонький, только-только полученный, оснащенный по самому последнему слову западной полицейской техники «БМВ». Гнусная эта история осложнялась тем, что дела у шефа шли в тот тяжелый период не самым лучшим образом. И его противники получили в руки новый козырь. Но ликование во вражьем стане оказалось преждевременным. Автомобиль отыскался очень скоро целым и невредимым.
Поверить в это было нелегко именно профессионалам, знакомым не понаслышке со статистикой раскрытия угонов, и уж тем более шикарных иномарок. Иначе как счастливой случайностью назвать это никто не решался. Подноготная же счастливой случайности состояла в том, что я обратился за помощью к Удаву. Войдя в положение, он сказал, что попробует что-нибудь придумать, но не обещал ничего достаточно определенного. Тем не менее утром следующего дня неизвестные позвонили из таксофона на Литейный, шепнув адресок двора-отстойника…
С тех пор мы и помогаем друг другу чем можем. За исключением одного нюансика. Так уж повелось, но считается, что из нас двоих деньгами должен помогать мне он. А не наоборот. И он не забывает об этом ежемесячно.
Удав
Сегодня у меня стрелка с ссученным. Прессняк катит просто отвязный. По всем фронтам. И если майор мне не поможет — хрен ему, а не бабки!
Знаю я его уже года два, и пока что мы друг друга устраивали. Тогда, пару лет назад, он первым пошел на контакт. Попросил найти угнанную «бээмвешку» своего босса. Чьи только тачки не полощут! Я помог. Из того района, где машину из стойла увели, мои пацаны дернули двоих угонщиков. Пристегнули их в подвале браслетами к гармошке и ушибали до тех пор, пока те не вспомнили, кто из их бригады тачку сквозанул. А потом уже добакланились мы с братвой. Вернули «бээмвуху». А я с майором РУОПа подружился. Стал отстегивать ему за ценную информацию и прочие дела. Как говаривал Диспетчер, мусора дешевле купить, чем бороться с ним.
Диспетчер, тварь поганая, оказался косячным. Да такого косяка запорол, что просто не дай Бог. Кусок дерьма на кокаине! Скрысятничал, гаденыш. Надо его было отшкварить как следует да и шмальнуть. За характер. А я пожалел. Отрабатывать заставил. И он такого наработал… Отрыгивать запарились.
Всю эту кашу, конечно, он заварил. Его стиль. Крупномасштабный. Вояк опустил и в газетах бучу поднял. Тем-то лишь бы языки почесать. Их ведь за язык не прихватишь. За слова свои не отвечают, уроды. А за чужие и подавно. А мусора захезанные плющат теперь, твари, пасут, весь город просеивают. Так, неровен час, и заколбасят. Ни за хрен. Это он мне так отомстить решил, мразь поганая. Гасить его, сучару, гасить!
Пришлось на «девятину» с «шестисотого» перебраться. Парик еще этот хумозный, очки педрильские. Вывеску сменил. Тьфу! Теперь даже по мобильнику приходится говорить условными фразами. Контрразведку засылать на места терок и разводок. Устраивать на машинах карусель, чтобы пробить хвост, а если есть, то отсекать его.
А я и без того устал. Устал контролировать все свои грядки. А их уже начинают топтать чужие прохаря. У меня нет по-настоящему надежных помощников. Даже Диспетчер, которого я считал самым преданным бойцом, чуть ли не правой своей рукой, предал меня. Я устал постоянно противостоять звеньевым. Они рвутся к власти, как маньяки. Они жаждут моего физического уничтожения. Моей ликвидации. В самой горячей теме, в наркоте, идут серьезные сбои. Наиболее наглые бугры типа Щавеля начали дербанить табош внаглую. Их псы бодяжат товар, как и чеченам не снилось.
Я устал. Устал командовать слишком большой армией киллеров и рэкетиров. Устал от всего этого безумия. А тут меня еще обложили после этих газетных пуль. Мой телефон прослушивается. Меня пасут по всему городу. Даже со своими звеньевыми и старшими по темам я могу теперь встречаться только на вокзалах и автобусных остановках. Да и то лишь после того, как отсеку хвост. Я зажат в угол. Я боюсь совершить какую-нибудь ошибку. Мои нервы сдали до того, что я приказал валить каждого, кого дернут на Литейный. Это уже чистое безумие. И хотя я отменил свой собственный приказ, братва понимает, что я накосячил. Чем все это кончится потом, когда уляжется буря, еще неизвестно. Но за язык меня прихватят, это уж верняк.