- На улице нет дождя, скорее там собирается пойти снег. Так что же с вами случилось, мистер Фрейзер?
- Что случилось? - искренне удивился Джейми. - Ну, может быть, то, что вы приказали охране облить меня водой, прежде чем бросить в ледяной карцер.
- Я? - майор захлебнулся от негодования и сердито распахнул светло-голубые глаза, - Черт меня раздери, если я приказал что-либо подобное. Какая чушь! А лицо? Это они вам разбили?
Джейми невольно коснулся свежей ссадины на скуле и, облизнув неприятный отек на разбитой в кровь губе, немного затруднявший его дикцию, пожал плечами. Он посчитал ниже своего достоинства жаловаться коменданту, как солдаты-охранники с каким-то особым удовлетворением немного попинали его ногами. Благо, на их взгляд, было за что. Вместо того, чтобы сидеть в теплой казарме за кружкой эля, они разыскивали ублюдка по всему побережью под стылым ветром и дождем.
- Хм. Ну... скажем так, мы не смогли прийти к согласию по некоторым организационным вопросам.. с-с-эр.
Грей нахмурился.
- Уверяю вас, это было самоуправство со стороны охраны, виновные понесут наказание, и я... приношу свои извинения, мистер Фрейзер.
Пока Джейми простаивал на пороге, он твердо решил, что не будет тянуть время и унижаться, с надеждой выторговать прощение. Наказания все равно не избежать, поэтому он собирался вести себя предельно нахально, чтобы спровоцировать майора на быстрое решение и поскорее пережить то, чего все равно не миновать. Кроме того он был злым, голодным, замерзшим, смертельно уставшим и ему было больно и страшно, что, соответственно, не добавляло его тону любезности, а манерам - обходительности.
- Принято, майор. Хотя это и не важно. Мне лично наплевать, накажете вы их или нет. Вы что-то собирались мне сказать. Можете продолжать, я вас слушаю.
Грей опешил и с минуту взирал на Джейми, раздувая ноздри:
- Вы собираетесь указывать мне, что делать, сэр?! Вам не кажется, что вы забываетесь! - он сжал кулаки. - Пожалуй, это самое возмутительное, что я слышал в своей жизни!
- Прошу прощения, майор, но, если так, вы еще мало что в ней видели и слышали, - нагло усмехнувшись, проговорил пленник и сверкнул глазами из-под насупленных бровей.
Провокация, спору нет, удалась: Грей покраснел до кончиков ушей и двинулся на шотландца.
- Вы представляете себе, чего это может вам стоить? - спросил он очень тихо, из последних сил стараясь держать себя в руках.
- Да, конечно, майор. Не думаю, что вы в состоянии изобрести что-то новое в уложении о наказаниях.
Несколько мгновений они пялились друг на друга - узник с корявой усмешкой, а комендант медленно сатанея. Он поймал себя на том, что растерялся и не знает ни что сказать, ни как поступить. Но говорить что-то надо, потому как начальник здесь он, а не этот нахальный рыжий ублюдок.
Грей несколько раз глубоко вздохнул и, тряхнув головой, неожиданно приказал:
- Пойдите сюда, мистер Фрейзер!
Джейми воззрился на него с недоверчивым недоумением.
Грей сдвинул одно из кресел в сторону, освободив место на ковре перед очагом.
- Сюда! - повторил он тоном, не терпящим возражений, указав на место, где стояло кресло. - Станьте здесь, сэр!
Напряжение в теле узника усилилось. Теперь он уже задрожал довольно явно, но скорее от негодования.
- Я вам не преданный пес, майор! - отрезал он, скрипнув зубами. Его голос стал очень низким и начал походить на предупреждающее рычание. - Нечего подзывать меня «к ноге»!
Пораженный таким нарочитым хамством, Грей от растерянности издал непроизвольный смешок. «Упрямый - это еще мягко сказано», - говорил Кворри. Как точно подмечено!..
- Прошу прощения, мистер Фрейзер, - сухо и язвительно сказал он. - Я не хотел вас обидеть. Я просто хочу, чтобы вы соблаговолили подойти поближе к огню.
Он отступил в сторону и отвесил витиеватый, немного - он не мог отказать себе в этом удовольствии - саркастичный поклон, жестом указав на камин.
Джейми заколебался, но потом осторожно ступил на мягкую узорчатую шерсть, и его заледенелые босые ступни приятно провалились в ворсистую поверхность. Тепло, наконец, потекло в его тело, и дрожь постепенно стала затихать, зато, расслабившись, он ощутил невероятную усталость. Все мышцы ныли, и больше всего ему хотелось улечься на этот ковер под ногами и свернуться клубком. И плевать, что как собака.
Тонкие струйки пара начали подниматься от его одежды, он закрыл глаза и, слегка покачиваясь, принимал благодатное тепло всем своим существом, сожалея, что скоро это наслаждение наверняка закончится...
Был ли он удивлен поступком Грея? Не так чтобы очень... Он понимал, что английскому ублюдку что-то надо от него. Поэтому наказание немного отсрочится. Немного, но ненадолго.