– Бетти! Дорогая моя Бетти! Детка моя! Неужели я слышу твой звонкий чудный голосок, моя ласточка! Как жаль, что мои глаза ослабли и не могут насладиться твоей прелестью, свежестью и красотой! Пойдем, пойдем в мой дом! – и Анна Торн принялась вытирать слезящиеся глаза краешком чистого фартука. – Благодарю, благодарю тебя, моя Бетти, что ты вспомнила о своей старой няне в такой тяжелый час!.. Мне сказали, что умер мой котеночек, мой ласковый ягненок, мой крошка-ангелочек, мой Мэтью?! Неужели это правда?!
– Он не просто умер, нянечка! Его кто-то убил, и прямо на моих глазах! К моему стыду, я не смогла проводить его в часовню, няня!.. – Бетти не сдержалась и заплакала, обняв старушку за шею. От чистой одежды кормилицы пахло сухими травами, которые она засушивала на зиму в огромном количестве. – Ты все еще собираешь травы, милая Анна? – удивилась Бетти. – Но мне говорили, что ты почти ничего не видишь! – и девушка принялась всматриваться в глаза женщины, почти полностью затянутые непрозрачной голубоватой пленкой.
– Травы совсем не обязательно видеть. Я различаю их по запахам! Помнишь, как я клала тебе под подушку несколько листочков лимонной мелиссы, чтобы тебе снились добрые сны? Поила отваром валерианы и боярышника, чтобы излечить от испуга, после того, как ты чуть не утонула в мельничном пруду!.. Выгоняла из подвалов замка крыс и мышей, рассыпая по углам пижму и черную полынь… Надеюсь, что на том свете Мэтью не гневается ни на тебя, ни на меня! Он такой беззлобный и безгрешный ангел, что способен простить всех! – вздрагивающей ладонью Анна проводила по золотистым волосам девушки, приговаривая ласковые и нежные слова. – Овечка моя! Ласточка-лопотунья! Детки мои драгоценные!
– Помню, няня! Я все помню! И как ты меня утешала и успокаивала, когда я обижалась на то, что мама во Франции, и ее нет со мной рядом! Мне так необходимы были ее советы! И только ты всегда была рядом со мной – нежная, ласковая, любящая, настоящая!
– Тебе необходимо быть очень осторожной, детка! Особенно теперь, когда ты выходишь замуж! – внезапно нянюшкино лицо, обращенное к Бетти, исказилось гримасой негодования и отвращения: – На днях в лесу мне встретился один дурной человек – коварный и хитрый, точно лис! Он спрашивал меня о травах, отварами которых можно отправить человека на тот свет! Сначала вел себя вежливо и предупредительно, а потом обещал хорошо заплатить, если я назову и дам ему немного таких трав! И неожиданно стал угрожать, когда я сказала ему, что не знаю таких трав и снадобий, которыми травят людей. К сожалению, я не могу рассказать, как выглядит этот странный человек, каков его облик, рост, глаза и волосы, но обязательно узнаю по голосу, если будет нужно! Этот человек очень опасен!
– Не думай о нем, нянюшка! Он не сможет причинить тебе зла! – Бетти успокаивала старушку, но на сердце у нее было отвратительно. Она даже встревожено огляделась, и подслеповатая Анна тут же ощутила ее взволнованность:
– У тебя все в порядке, дитя мое? Больше ничего плохого не случилось? Ночью я слышала набат! Он доносился с колокольни деревенской церкви. Я вышла на двор и в темноте увидела зарево, а ветер принес запах пожара.
– Увидела?! Как ты могла видеть, няня? Если ты даже не узнала меня, спутав с мамой, то вряд ли смогла увидеть зарево!
– Видела! Как сквозь туман, но видела! И сердце вздрагивало – оно подсказывало мне, что ты в опасности, дитя мое! Бетти, девочка, будь осторожна, когда окажешься в замке своего мужа. Там, именно там затаился враг твой! Будь осмотрительна! Будь осмотрительна, моя детка!
– Ну, что ты, няня! Я верю, что лорд Гарольд Ноттингем не даст меня в обиду! Он сильный и смелый человек! – Бетти сама не верила словам, которые произносила, но знала, что ее старая кормилица должна завершить свою жизнь спокойно, без тревоги за свою молочную дочь.
– Я знаю, что он обязательно полюбит тебя, Бетти – тебя невозможно не полюбить, детка. Но у этого человека, хоть он порядочный и добрый, и оба глаза у него зрячие – подслеповатое сердце! Я вижу, что змей-искуситель свил гнездо в его замке! – и няня перешла на таинственный шепот, словно впала в прострацию: – Я боюсь, что его посланники проникли везде! Возможно, они сейчас не слышат нас, но подсматривают за нами! Ты должна помочь сердцу лорда Ноттингема стать зрячим, Бетти! Это будет трудно, очень трудно!
– Что я могу сделать для тебя, нянюшка? – Бетти оказалась в полной растерянности.
Она с недоверием слушала свою кормилицу, опасаясь, что старушка сходит с ума от одиночества и тоски. Ей было неизвестно, что, ослепнув, Анна Торн обрела дар пророчества и внутреннего ясновидения и по одному только голосу могла определить, искренне ведет себя человек или скрывает таящиеся в его сердце злобу и коварство. Не важно – поверила ли Бетти своей старой няне, но ей хотелось сделать что-либо приятное Анне:
– Хочешь, няня, я попрошу лорда Гарольда Ноттингема приютить тебя в его замке? Ты будешь жить рядом со мной в тепле и спокойствии. Тебе ведь не нужны просторные покои, достаточно небольшой и теплой комнатки! – Бетти твердо решила обратиться с подобной просьбой к жениху, хотя и не была уверена, что тот согласится приютить старую женщину.
– Бетти, дитя мое, не будь наивной и доверчивой! Старая женщина не принесет тебе в замке никакой пользы! Возьми лучше с собой по-настоящему верную служанку, Бетти! Хотя бы на первое время. А еще я дам тебе кое-что очень важное и необходимое, – понизила голос няня. – Если после застолья в своем новом доме ты почувствуешь себя худо, то раствори щепотку порошка в стакане молока и выпей! У тебя откроется рвота, но ты останешься живой, дитя мое! Немного похвораешь и поднимешься! – Анна Торн порылась в кармане фартука и вытащила оттуда небольшую склянку на тоненькой цепочке с притертой пробкой. – Вот! Возьми! – Бетти растерянно взглянула на женщину и машинально сунула склянку в вырез корсета.
– Леди Элизабет, где Вы?! – в маленькое оконце заглянул Томас Паркин. Его могучие плечи еле пролезли в узкую раму. Увидев женщин, сидящих на узком дощатом топчане, покрытом стеганым лоскутным одеялом, он предупредил:
– Леди Элизабет, сюда скачет лорд Эдвард! Похоже, он разгневан! Туча тучей! Сейчас разразится гроза, и ливень, похоже, будет с камнепадом и молнией!
– Да ладно тебе, Томас! Не пугай, кормилицу, – Бетти поднялась с топчана и опустилась на колени перед Анной Торн: – Няня, дорогая! Прошу тебя, благослови меня на замужнюю жизнь!
«Может быть, мы видимся в последний раз!» – подумала она про себя и положила ладони на колени слепой женщине.
– Господь благословит тебя, дитя мое, Бетти! Господь благословит мою крошку леди Элизабет Стэнли! Отче наш! Сущий на небесах… – принялась читать молитву нянюшка.
– Аминь! – вместе с Анной завершил благословение густой мужской голос. На пороге лачуги, в дверном проеме возникла крепкая широкоплечая фигура лорда Эдварда Стэнли: – Вот где ты, Бетти?! Почему ты меня ослушалась, дорогая! – вопреки ожиданиям голос лорда не был гневным. Он был скорее скорбным: – Как живешь, Анна Торн?.. Томас, хоть ты сегодня и ослушался моего приказа, но наказания не последует!.. Поспешим в замок, леди Элизабет Стэнли! – голос и слова сэра Эдварда были торжественными и немного пафосными. – Ваш суженый уже прибыл с визитом знакомства, юная леди! Он встревожен происходящими в замке событиями!
– А может быть даже обеспокоен грозящей мне опасностью? – Бетти скривилась в ироничной улыбке. – Боится, как бы в случае моей гибели не потерять новые селения и прилегающие к ним поля и леса?
– Бетти! Не делай поспешных выводов, ты еще ни разу не видела этого человека. Он приехал, чтобы вместе с нами оплакать Мэтью, и заодно познакомиться со своей суженой. Он ждет тебя, Бетти!
Бетти могла только позавидовать выдержке и спокойствию дяди. С таким достоинством мог держаться только настоящий аристократ крови.
– Торопить лорда Гарольда Ноттингема, у меня нет намерений. Но если он пожелает увезти тебя к себе, то мы пригласим священника, и тот вас быстро обвенчает.
– Дядя, как ты можешь? Мэтью только вчера навсегда сомкнул веки! – У Бетти от волнения и возмущения пересохло в горле. Сердце скользнуло из груди куда-то вниз в живот, и странной судорогой свело колени. – Я пока еще не готова к замужеству, лорд Эдвард Стэнли!