— Должно быть, первый сделал это открытие именно я, — едко отозвался он. — Помнишь, Мардж, как мы гуляли в окрестностях «Вязов»?
Молодая женщина замерла, не донеся вилку до рта.
— Не очень хорошо, — после секундной паузы ответила она. — Столько лет прошло…
Лгунья, подумал Крис. Все-то ты помнишь. Он так и сказал ей об этом взглядом И сам не знал, радоваться или нет, когда Марджори поспешила отвести глаза.
Однако молодая женщина скоро оправилась и, к досаде Криса, снова нашла, за что похвалить своего несносного спутника. Оказывается, именно с его помощью она и познакомилась со своим агентом.
— Агентом? — натянуто переспросил Крис, бесясь при виде того, как Фрэнк лукаво подмигнул Марджори. — А что за агент?
— Джек Браун, — ответила молодая женщина, — Он из Лондона. Приятель Фрэнка.
Однако! Крису не раз приходилось слышать это имя. По словам его собственного агента, Лайзы Честерфилд, Джек Браун считался специалистом, открывающим новые имена в области изобразительного искусства. Открытие ошеломило Криса. Еще одиннадцать лет назад, когда Марджори робко показывала ему свои ранние работы, ему почудилось, что в них проглядывает отпечаток подлинного таланта. Но раз уж за нее взялся сам Джек Браун, значит, способности Марджори и впрямь превышают средний уровень!
— Джек устраивает Мардж выставку в Лондоне, — с нескрываемой гордостью сообщил Фрэнк. Кажется, настал его черед хвастаться подругой.
— Непременно буду на открытии.
— Да ничего особенного, — снова смутилась Марджори.
— Скажешь тоже! — возразил Фрэнк. — Это же просто фантастика. Персональная выставка в Лондоне! Второразрядный скульптор такого ни за что не добьется.
— Это точно, — согласился Крис. — Поздравляю.
Бабушка Изабелла в Лондоне показывала ему какую-то статуэтку работы Марджори и очень хвалила ее. Но тогда Крис был настолько ошеломлен известием о своем отцовстве, что практически не обратил на вещицу внимания. В памяти осталось лишь впечатление чего-то хрупкого и трогательного.
Теперь же ему пришлось призадуматься. Выходит, Марджори все эти годы хоронила себя и свой талант здесь, в глуши. Жалеет ли она теперь о потраченных напрасно годах? По безмятежному лицу молодой женщины прочесть ответ на этот вопрос было невозможно.
— И мы поедем в Лондон! — ликующе произнес Майкл.
— Не уверена, — отрезала Марджори. — Я не люблю Лондон.
— Но я там никогда не был! — заспорил Майкл.
Даже Фрэнк, коварный Фрэнк, не поддержал ее. Напротив, встал на сторону Майкла.
— Конечно, надо поехать. Такое событие не каждый день случается. Кроме того, Джек очень хочет, чтобы ты присутствовала на открытии.
— Знаю, но…
— Я поеду с тобой. Для моральной поддержки.
Фрэнк перегнулся через стол и нежно сжал руку молодой женщины.
Марджори растерянно заморгала, точно предложение удивило ее, но потом улыбнулась и кивнула.
— Спасибо.
— Здорово! — расплылся в улыбке Майкл.
— Голубочки, — с отвращением пробормотал Крис себе под нос.
— Прощу прощения? — Марджори вопросительно поглядела на него со своего конца стола.
Крис с грохотом отодвинул стул.
— Я сказал, что на Корфу очень много голубей. Воркуют все ночи напролет. Пойду принесу мороженое.
Войдя в кухню, он простоял несколько мгновений, сжимая кулаки, пока не почувствовал, как желание расквасить пижону нос не то чтобы совсем испарилось, но, по крайней мере, сделалось менее острым. Хотя руки по-прежнему чесались…
После мороженого Марджори очаровательно улыбнулась хозяину дома.
— Спасибо. Чудесный ужин. Все было очень мило.
Ну просто воплощение светскости! Так и хотелось встряхнуть ее, чтобы она скинула маску.
— Да, просто здорово, — присоединился к похвалам Фрэнк. — Пожалуй, Мардж готовит чуть лучше, — он снова подмигнул молодой женщине, — но все равно замечательно. Был очень рад познакомиться с вами.
Крис даже под угрозой расстрела не смог бы сказать, что был рад познакомиться с Фрэнком.
— Спасибо, что пришли.
Хоть тут он почти не покривил душой. Отец с детства втолковывал ему, что врага лучше знать в лицо.
Марджори поднялась.
— Нам пора.
Крис взглянул на часы.
— Да ведь еще только девять!
— Кое-кто сегодня поднялся очень рано и устал за день, — ответила Марджори, глядя на Майкла, которого как раз разобрала неудержимая зевота.
— Я ничуть не хочу спать! — запротестовал мальчуган, едва справившись с очередным зевком. — И совсем не устал!
— Ты очень удивишься, но я сейчас говорю о себе, — отозвалась Марджори, в свою очередь прикрывая ладонью рот.