– Брет, он часто говорил с тобой?
– Да, часто, с тех самых пор, как появился здесь. Это была наша тайна. Мы сыграли шутку со всеми в замке.
– Это невозможно, – пробормотала Бетани, пытаясь совладать с ужасным предчувствием, что это не шутка. – Маленькие мальчики, сочиняющие всякие небылицы, очень часто остаются без ужина.
– А с маленькими девочками, называющими своего господина и повелителя безмозглым тупицей, случается кое-что похуже.
Бетани услышала голос Ройса – отчетливый, внятный, звонкий, произнесший эти слова на ее родном языке. Нормандский рыцарь не просто знает их язык – он владеет им в совершенстве. Гром и молния! Какой же дурой она была! Ее гордость растоптана нормандским сапогом. Сгорая от унижения, Бетани безуспешно попыталась высвободиться из стальных пальцев Ройса.
Подхватив Брета, Мери прижала его к груди:
– Что он с нами сделает, Бетани?
Иногда Бетани хотелось отодрать сестру за уши. «Спроси его сама. Он владеет нашим языком!» – едва не крикнула она, но все же сдержала себя. Если Мери будет вызывающе вести себя с захватчиком, его гнев падет на нее.
Смирив гордыню и бросив на Мери подбадривающий взгляд, Бетани набрала полную грудь воздуха:
– За их поступки отвечаю я, и я понесу наказание.
Не обращая на нее внимания, Ройс обратился к Мери:
– Вы удалитесь к себе в комнаты.
От проникнутого мольбой и ужасом взгляда Мери у Бетани защемило сердце.
– Что вы намерены с ними сделать? – обратилась она к Ройсу, не в силах прогнать из голоса страх.
– В любом случае мальчику ничего не будет. Он невиновен – в отличие от тех, кто бездумно наставлял его.
– А сестре?
– Мери не хватило бы ни ума, ни храбрости, чтобы осуществить бегство. И все же я не могу оставить ее действия безнаказанными.
– Проявите к ней снисхождение.
– Я еще подумаю.
Бетани ощутила, как грудь ей стиснули страх и отчаяние. Судьба ее сестры еще не решена. Рыцарь повернулся к Мери:
– Идите к себе в комнату и ждите моего решения.
Кивнув, Мери поспешила покинуть залу, уводя Брета.
Бетани двинулась было следом за ней, но Ройс снова остановил ее:
– Я хочу, чтобы ты постоянно была рядом и я мог приглядывать за тобой. Отныне весь день напролет ты будешь сопровождать меня.
Протащив девушку сквозь толпу, заполнившую главную залу, он отвел ее в маленькую залу, где сел за небольшой столик, приготовившись выслушивать жалобы и просьбы.
Для Бетани стула не было, и она поняла, что ей придется стоять все время, пока будет длиться разбирательство дел. В залу вошел Ги с длинным перечнем жалоб, требующих справедливого решения повелителя, и Ройс отослал Бетани за вином и сыром. Она вернулась до того, как началось рассмотрение дел, и провела подле Ройса весь остаток дня. Бетани уже не раз приходилось самой вершить суд в своих владениях, и теперь ей было горько видеть, как другой улаживает ссоры ее людей. Однако скрепя сердце она вынуждена была признать, что ей удалось узнать о рыцаре много нового, пока он разбирал вынесенные на его суд дела.
После того, как было покончено с делами армии, Ройс занялся неурядицами среди крестьян. Вашель объявил первое дело.
– Воровство! – зычно рявкнул он.
Перед Ройсом предстал мальчик семи лет от роду. Его выкатившиеся от ужаса глаза блестели, словно полная луна в ясную ночь.
– Этот сакский щенок обвиняется в том, что он крал еду, милорд, – сказал Вашель.
– Мальчик, почему ты крал еду? – спросил Ройс. Мальчик, несмотря на страх, постарался расправить плечи:
– Я был голоден.
Его голос прозвучал едва слышно, ответ был так прост, и Бетани почувствовала, что у нее сдавило грудь. Не обращая внимания на то, что ее слова явятся выражением неуважения и нарушат ход судебного разбирательства сеньора, Бетани обратилась к Ройсу:
– Рам – хороший мальчик. Не надо его наказывать.
Не обращая на нее внимания, Ройс сделал знак Ги. Склонив друг к другу темноволосые головы, братья засовещались шепотом, и Бетани не смогла разобрать ни слова. Она с негодованием подумала, что для осуждения одного ребенка требуются два могущественных воина.
Охваченная пламенем ненависти, девушка решила, что никогда не простит этого Ройсу.
Ги ушел, а его брат, не заметивший переполняющего Бетани гнева или же безразличный к нему, снова обратил все внимание на ребенка:
– Скажи, мальчик, тебе раньше уже приходилось голодать?
– Да, милорд.
– И ты воровал еду?
– Нет, так делать нехорошо.
– Так почему же ты пошел на это сейчас?
– У мамы и сестры ничего не осталось. Нашего отца больше нет, и теперь я единственный мужчина в семье.
Откинувшись на спинку кресла, Ройс внимательно посмотрел на мальчика:
– Почему у вас дома не осталось еды?
Краска схлынула с лица Рама; он испуганно посмотрел в сторону Бетани, взглядом умоляя ее о помощи. Бетани показалось, сердце ее разорвется на части.
Ройс не позволил ей вмешаться, схватив за руку.
– Так почему у вас дома не осталось еды? – повторил он свой вопрос, подаваясь вперед.
Мальчик сжался в комок, подавленный его властным голосом. По его щекам скатились круглые слезинки, и он принялся тереть глаза кулаками.
– Воин все продал, – выпалил наконец Рам, и в его голосе отчаяние смешалось с вызовом.
В дверях появился Ги, следом за которым шел нормандский воин. Они пересекли залу, и их шаги прозвучали гулким эхом во внезапно наступившей тишине. Остановившись перед своим предводителем, молодой воин угрожающе сверкнул взглядом на Рама и, лишь решив, что мальчик достаточно запуган, повернулся к Ройсу:
– Вы желали видеть меня, милорд?
– Этот мальчик утверждает, что из-за тебя его семья голодает, – сказал Ройс. – Это правда?
– Non, милорд. По вашему приказу все воины, живущие в деревне, заботятся о приютивших их крестьянах.
– Значит, ты утверждаешь, что по справедливости обходишься со своими хозяевами?
– Клянусь всеми святыми! – с жаром воскликнул воин. Затем он гневно указал рукой на мальчика: – Этот щенок – сакс. Неужели его слово перевесит мое?
Зажмурившись, Бетани вознесла к небу немую молитву, призывая Господа Бога поразить клятвопреступника.
Вашель, подойдя к Ройсу, что-то шепнул ему на ухо. Бетани снова не удалось понять, о чем идет речь. Будь проклят этот Вашель с его скрытностью!
– Раз ты клятвенно заверил меня, что обеспечиваешь приютившую тебя саксонскую семью, а мальчик это отрицает, мы сейчас отправимся к тебе в дом и убедимся, как все обстоит на самом деле.
Воин окинул испуганным взглядом залу, словно призывая на помощь остальных соотечественников. Видя, что никто не откликнулся на его призыв, он беспомощно развел руками, неуверенно шагнув вперед.
– Non, милорд, в этом нет необходимости.
– Я настаиваю на том, чтобы осмотреть твое жилище, – властно приказал Ройс. – Только так мы наверняка узнаем, кто лжет, и покажем этим, людям истинную справедливость.
– Умоляю, простите меня, милорд. Но это не нужно.
Воину было не по себе, Бетани заметила выступившую у него на лбу испарину.
– Можешь ли ты назвать нам причину, по которой не желаешь показать нам свое жилище?
– Да, милорд. Каюсь, мальчишка сказал правду.
– В таком случае вот мой вердикт. Ты освободишь дом, уступив его честному воину. Ты сполна расплатишься с семьей. Они были вынуждены открыть перед тобой двери своего дома, а ты буквально вырвал у них изо рта последний кусок, чтобы утолить свою страсть к игре. Не удивляйся. Мне известен твой порок. Отныне ни один воин, подчиненный мне, не сядет играть с тобой.
Лицо воина побагровело, как свекла, руки сжались в кулаки.
– Милорд, это несправедливо.
– Тогда можешь искать себе другое войско. В моем такое поведение недопустимо.
Бетани была потрясена тем, что Ройс вынес приговор в пользу сакса, а не своего воина. Он вдруг как бы повернулся новой, неожиданной стороной. Да, приходилось признать: Ройс показал себя человеком справедливым.