Быстрым движением руки Алекса передвинула свою королеву по диагонали и поставила шах Джексону. Тот зааплодировал.
Глава 3
Алекса ни за что бы не подумала, что ей понравится стоять на жаре, есть мясо руками и облизывать липкие от соуса пальцы. Но странным образом ей было хорошо — хотя она не призналась бы в этом никогда. Огромную роль в этом играл Джексон. Он держался непринужденно, в одной руке тарелка с ребрышками, в другой — бокал с коктейлем, и над его шутками Алекса смеялась от всей души.
— Мне больше всего нравится образец под номером два, — заметил Джексон, ставя номер в специальную табличку.
Номер два был обозначен как «Любители бурбона».
— Брось, ты просто любишь бурбон.
— Именно.
— Вкус очень простой.
— Алекса, мы говорим о ребрышках.
— Это же соревнование, ну так вот, пусть ставят себе цели усовершенствоваться.
— А что нравится тебе?
— Не знаю пока. Давай попробуем вон тот, с соусом из папайи.
— Ни за что. Тропические фрукты и мясо не сочетаются.
— А бурбон, значит, к мясу подходит?
Джексон тихо ухмыльнулся:
— Он подходит ко всему.
Заиграла музыка. Местная группа в стиле кантри исполняла кавер на известную песню в стиле рок. Алекса огляделась. Повсюду она видела знакомые лица. Каждый, с кем она встречалась, о чем-то напоминал, и порой эти воспоминания были даже приятными. Здесь были и братья Алексы, старший, Джонатан, уже подходил, чтобы поприветствовать сестру. Как правило, он не отлучался с ранчо, и было необычно видеть его в толпе отдыхающих. Джонатан и Джексон поболтали немного о футболе, прежде чем брат ушел. Чуть позже Алекса увидела на экране лицо Джейдена — на вечеринке показывали короткие записи, где члены клуба высказывали свои мысли по поводу благотворительности. Речь Джейдена Алексе не понравилась, и она решила поговорить с братом позже.
Где-то в толпе кто-то выкрикнул:
— Йухууу, союз «Эйджекс» снова в силе!
Алекса покачала головой:
— Нам нужно вести себя осторожнее, иначе все сочтут, что мы пара.
— Пусть думают, что хотят, как бы мы себя ни вели, на сплетни нам не повлиять.
С этим Алекса согласилась — в городке сплетни отчего-то зарождались очень быстро, и для этого не нужно было прилагать никаких усилий.
— Перестань переживать по пустякам и попробуй номер пять. Мне кажется, это лучшее, что мне доводилось пробовать. Даже не спорь.
Он протянул Алексе ребрышко, и она откусила кусочек мяса, но вкуса не почувствовала, так как внезапно в ней заговорил голод совсем другой.
— Вкусно, верно?
Она кивнула:
— Да.
— А ты говоришь — папайя. Это копченая паприка.
— Наверное, это мой любимый образец, — согласилась Алекса.
Джексон подмигнул ей, но Алекса отвернулась, чтобы не выдавать своих истинных чувств. Кейтлин помахала ей с танцпола, где они с Дейвом кружили и смеялись, Дейв нашептывал ей что-то на ухо. Черт бы побрал эти счастливые парочки, подумала Алекса. Музыка умолкла, и на экране началось очередное короткое видео на тему: «Что для меня значит благотворительность».
— А тебя я сегодня увижу на этом экране? — поинтересовалась Алекса, и Джексон внимательно посмотрел на нее.
— Тебе недостаточно видеть меня здесь и сейчас?
Алекса умолкла, не собираясь играть в эти игры. Она прекрасно умела вести переговоры по работе, да и в обычной жизни за словом в карман не лезла, но не любила пустую болтовню, предпочитая четко говорить о том, чего хочет. Но вот вопрос: хочет ли она того, на что намекает Джексон? Сейчас ей не до этого: взять хотя бы судебный иск против семьи, который может оставить их ни с чем — да и на работе все далеко не гладко… Но, с другой стороны, разве не имеет она право отдохнуть? Сегодня у нее выходной, а о работе она будет думать завтра.
Тем временем экран погас, и на деревянную сцену, возведенную для музыкантов, взошла Обри Коллинз, ведущая церемонии. Постучав по микрофону, она воскликнула:
— У меня небольшое объявление! Кулинарный поединок подходит к концу, так что можете сдавать ваши карточки с голосами.
Джексон отошел, чтобы отнести карточки, а вернувшись, спросил:
— Может, дашь ребрышкам в соусе из бурбона еще шанс?
— Ты шутишь?
— Я никогда не шучу насчет барбекю.
Алекса ущипнула себя за переносицу.
— Если я скажу «да», мы сможем пойти в беседку?
— Все, что пожелаешь.
— Хорошо, давай.
Вытирая липкие от соуса пальцы — Алекса признала, что ребрышки вполне ничего, — она спросила Джексона: