По ее лицу текли слезы.
– Обманутая возлюбленная – вот так. Истории очень милы, нет, правда, пожалуй, мне стоит вернуться в строй, – одобрительно сказал Герман.
Плечи Сибиллы дрожали. Себастьян протянул ей мокрый платок.
Сибилла прижала платок к глазам и продолжила, почти принужденно, словно признания могли избавить ее от тайной анафемы.
– «А если я умру?» – спросил он. – «Я поставлю урну с твоим прахом на каминную полку», – ответила я. – «Знаешь что, – сказал он, – сделай из моего праха искусственный член, мне бы это понравилось».
Сибилла уже рыдала вовсю, позволив Себастьяну заключить себя в объятия.
Наступила тишина.
Штефани смотрела на них обоих. Эти двое друг друга искали и нашли. Затем взглянула на Андре. Он по-прежнему выглядел очень привлекательно. Но ощущение волшебства пропало.
Андре почувствовал взгляд и неловко поискал ее руку. Штефани отвернулась и принялась сметать хлебные крошки в кучку.
– С прахом, по-моему, гениально, честное слово, – нарушила молчание Регина. – Классная идея.
Она выудила из сумки зеркальце и замечательно быстро накрасила губы.
– Жизнь иногда похожа на упаковку, в которую влезает меньше, чем кажется, – сказала она и сжала накрашенные губы. – Не правда ли, Штефани? Кстати, пока не забыла, мы увидимся завтра утром у Греты? Мне кажется, на бранч уже давно никто не зовет, Грета опять прохлопала, что теперь снова принято звать на ленч…
– Ну конечно, увидимся, – ответила Штефани не раздумывая. – А вы, Себастьян, будете там?
Себастьян машинально гладил спину Сибиллы, как гладят собаку.
– Да, совершенно точно – да!
– Грета – дело святое, – взял слово Герман. – Кроме того, что еще делать в эти кошмарные воскресенья?
– Тогда мы все скоро увидимся, – сказала Регина, вскочила и ловко набросила на плечи свою шаль.
– С вероятностью, граничащей с глупостью, – ответил Герман.
– А в понедельник – театр. У Мюллера-Лански опять премьера… – автоматически добавила Штефани.
– А в следующую субботу вечер у Марию, как всегда? – всхлипнула Сибилла, поднимая голову от колен Себастьяна.
– Обязательно, дорогуша, – прощебетала Регина.
– Что? Вы собираетесь встречаться еще? После такого кошмарного вечера? – удивился Андре.
Герман поднял брови.
– Катастрофы одна за другой, мой юный друг, но без всякою катарсиса, – произнес он кратко.
Регина чмокнула Штефани в блондинистые локоны и поспешила к двери.
– Мне срочно нужно позвонить, в Нью-Йорке еще не спят, пойдем, Андре, сейчас поймаем такси, я найду телефонную будку, а потом мы еще успеем перехватить у «Трикси», о'кей?
– Ладно, давай пока справимся с одним из дел, – согласился Андре и встал. Торопливо потянулся за своей кожаной курткой.
– Было неплохо, леди, – попрощался он со Штефани. Слегка наклонившись, он клюнул ее в щеку. – До встречи.
– Я отвезу бедняжку С-с-сиб-биллу домой, – сообщил Себастьян.
Он встал, качаясь, и поддержал, насколько это у него получалось, Сибиллу, до сих пор сражавшуюся со слезами.
– Было чудесно, Штефани, – пробормотала она, хлюпая носом и пытаясь попасть в рукава жакета, который ей подал Себастьян.
– Прекрасный вечер, драгоценная Штефани, – влился Герман в общий хор прощания. Он встал и коротко поклонился. – Сердечно вас благодарю за прекрасную еду, – салат «Багатель» с соусом «Бастард» – это настоящий кулинарный шедевр. Кстати, если вы хотите издать ваши критические работы, то прислушайтесь к совету преданного вам друга и подождите немного. Я только что заключил контракт со Шмилински. Сборник его критических статей выйдет в «Литератур контор» следующей осенью. На углу ведь есть стоянка такси?
– Да, да, конечно, – ответила потрясенная Штефани.
Минутой позже она осталась одна.
Медленно налила себе шампанского. Внимательно посмотрела на игру пузырьков, спешащих подняться вверх и там неизбежно лопнуть.
Швырнула бокал в стену, на которой висел диптих, а затем скрылась в ванной комнате.
На короткое время воцарилась тишина. Слышен был только шум воды в душе.
В столовую вошел Теофил. Он оглядел царивший здесь беспорядок: полупустые бокалы, крошки хлеба, винные пятна на скатерти, пепельницы, полные окурков. Регина забыла свой веер. Посреди разгрома лежала пачка сигарет.
Теофил вытащил сигарету и закурил. Он попытался пустить колечко из дыма, но все, чего он добился, оказалось бесформенным облачком.
Он украдкой растер пепел на ковре. Да, много времени пройдет, прежде чем квартира вновь будет принадлежать ему. И выбросил сигарету в окно.