Глава 18
Лорд душегуб и мама-десантница
Наконец все улеглись. Танька Плещеева сделала вид, что тоже пошла спать, на самом деле она чутко прислушивалась, пытаясь определить спит ли мама. Сама она уснуть не боялась, у нее как раз сна не было ни в одном глазу.
Спустя полчаса Татьяна поняла, что утомившаяся мама крепко спит. Тогда она тихонько прокралась на кухню, где стоял маленький телевизор. Включив ящик «на шепот», она окунулась с головой в очередной крутой ужастик. Картина была не для слабонервных. Плещеева скосила глаза на часы — без двух минут двенадцать.
«Надо позвонить Галке, — подумала Танька. — Она сегодня одна, может, не спит? Если что, послушаю три гудка и брошу».
Тане повезло. Трубку взяли, как будто ее звонка ждали специально.
— Ты, птица? — еле слышно прошептала Плещеева.
— Я, птица.
— Такой фильмик, закачаешься, включай скорее. Лорд Душегуб, самый коварный и жестокий, разбудил силы зла и убивает детишек. Ему надо набрать шестьсот шестьдесят шесть душ, чтобы стать Князем Тьмы. Отпад! Представляешь?
— Представляю.
— Я с ума схожу от страха.
— Входи в систему — еще не так сойдешь.
— Как ты думаешь, его поймают? — гнула свое настырная ученица мага и вздрогнула.
Лорд Душегуб смотрел прямо на Таньку и манил ее пальцем:
— Нет, меня не поймают. Что будет дальше, я сам тебе расскажу. Иди сюда!
На его пальце сверкал перстень, в камне которого свернулся ядовитый тарантул.
Плещеева выронила трубку телефона и выпучила глаза. Душегуб улыбнулся, высунул руку из телевизора и схватил ее за шлейку джинсового комбинезона.
Танька заорала, и тут же как из-под земли выросла мама. Она швырнула трубку на рычаг, выключила телевизор и вытолкала дочь из кухни.
Таня Плещеева впервые в жизни одобрила ее методы воспитания. Потому что даже когда телевизор был уже выключен, она еще какое-то время слышала зловещий шепот Лорда Душегуба:
— Иди ко мне! Ты моя! Моя!
— Мама, мама, неужели ты ничего не слышишь? — Плещеева схватила маму за руку.
— Не одна ты такая ненормальная, — мама все слышала, но думала, что это у соседей работает телевизор и идет тот же фильм.
Однако Таня знала: Душегуб притаился на кухне и только ждет своего часа. Ей даже казалось, что она различает его дыхание. Сейчас мама погасит свет, уйдет в свою комнату и…
— Мама, мамочка, — Танька кинулась за ней как маленькая. — Мамочка, не уходи.
Та молча смотрела на дочь. Она так устала, что у нее не было сил говорить.
— Мамочка, можно я лягу с тобой? Ну пожалуйста.
— Ложись, — махнула рукой мать, — только тихо. Тебе нервы надо лечить. Не ходи больше на эту мистику, какой от нее прок? Ты посмотри, что с тобой стало?
В кухне что-то сильно стукнуло, и Плещеева была сейчас готова на все.
— Там что-то упало! Это он ходит.
— Все, прекрати! — мама резко отворила дверь кухни. — Ветром распахнуло форточку и она стучит о раму. Закрой и пойдем спать.
— Закрой сама, мамочка!
— Если ты не прекратишь, я вызову «Скорую помощь». Иди закрой форточку!
Таня с опаской приблизилась к окну. Крутнула задвижку и замерла. На пальцах было что-то темное и липкое. Она поднесла руку к глазам и едва не отключилась: это была кровь.
Плещеева повернулась к маме и протянула руку.
— Надеюсь, вы с сестрой томатной пастой синиц не кормили? — устало спросила та.
Глава 19
Бешеный сквозняк
Сверчок палил в крепления лифта, на котором уехали девушка и Страшило. Он просто не чувствовал, что кто-то висит на его левой руке. Не думал он и о том, что будет, если лифт оборвется: хотел одного — вырвать девчонку из лап этого типа.
Лифт вздрогнул и замер прямо посреди экрана.
— Интересно, кто его остановил? — Сверчок почесал пистолетом скулу. — Странная игра, иногда кажется, что…
Договорить ему не удалось. Соседка подала знак, и Агент швырнул Димку прямо в черную пасть экрана, разверзнувшуюся в этот момент как бездонный колодец.
Сам терпеть не мог сквозняков. Сквозняки в бешеном пространстве никому не грозили простудой, но эмоциональные и духовные инфекции человеческого рода были для здешних обитателей страшной заразой.
Как ни вкалывала агентура тартарары, в скоплении человеческой массы продолжали витать добросердечие, верность, решимость творить прекрасное во имя любви. Тьфу, гадость-то какая! Язык не поворачивается перечислить все то, что можно было подхватить от этих сквозняков.
Бешеное пространство, как самое близкое, приграничное к Земле место, особенно тщательно законопачивало щели, заботясь о своих обитателях. Но риск, риск всегда остается.