— Так... Ни о чем...
— Но полчаса назад вы показали, что ни с кем не разговаривали...
— Как-то запамятовал... Действительно, я поздоровался со стариком.
— Вы садились к нему в машину?
— Вроде стал на ступеньку... — глухо сказал Чуев.
— В кабине не были?
— Как будто нет, — и по глазам Чуева Алексей понял, что тот действительно не уверен и пытается лихорадочно вспомнить.
— Чуев, вам знакомо такое слово — дактилоскопия?
— Пальцы, что ли? — с тревогой в голосе переспросил Чуев.
— Пальцы, — согласился Воронов. — Точнее, отпечатки пальцев.
— Угу, — соглашаясь с уточнением, пробурчал Чуев.
— Так вот... По закону они являются неоспоримой уликой. Отпечатки пальцев — не слова. Ими жонглировать невозможно.
— Угу, — опять буркнул Чуев.
— На руле погибшего Хромова, неслучайность смерти которого доказана медицинской экспертизой, обнаружены отпечатки пальцев...
— Но я мог коснуться руля в кабине... Когда сел... Или нет... — Чуев заметался. — Не помню, может...
— Я вас предупреждал, Чуев, о внимательности и правдивости. Пока нет ни того, ни другого. Мы разберемся потом, что делали вы, цепляясь за фургон Хромова...
— Я не знал, что это фургон Хромова...
— Допустим... Но теперь-то вы должны знать, что отпечатки пальцев на руле отчетливо показали, что их владелец выполнил маневр, приведший к аварии машины, но не к смерти Хромова. Его перед этим убили тяжелым предметом по голове... Сбоку. В висок... И подозрение, естественно ложится на того...
— Я не убивал Хромова, — глухо сказал Чуев.
— Готов вам поверить, Петр Константинович. Тем более, что я этого и не утверждаю. Хочу лишь, чтобы вы поняли, что ждет человека, оставившего отпечатки пальцев на руле.
— Понимаю... — Чуев сидел, подавленно опустив голову, руки его мелко дрожали, так что, казалось, налившиеся вены пульсируют со стуком, слышным не только ему, Воронову, но и там, в кабинете начальника отдела.
— Тогда, Петр Константинович, начинайте рассказывать все и по порядку. Это единственная ваша возможность. Вам надо разъяснять почему, или вы уже успели осознать это сами?
Чуев с минуту молчал и вдруг проговорил:
— Хромова убирал Гришка Демин.
— Хват?!
— Да. Мотя сказала мне о вашем разговоре, и я передал его Хвату...
Полковник Жигулев оторвался от динамика.
— Немедленно опергруппу в Дальтранс. Снять отпечатки пальцев Хвата, но так, чтобы ему и в голову не пришло! Пулей, — почему-то шепотом закончил полковник и кивнул Стукову: дескать, выполняйте.
— За что Хват убил Хромова, и почему это интересовало вас?
— Меня это не очень интересовало...
— А кого?
— Станислава Антоновича...
— Кого, кого?! — воскликнул Воронов.
Полковник Жигулев поморщился: «Мальчишка! Надо держать себя в руках!»
— Станислава Антоновича Городецкого, нашего главного диспетчера.
— Давайте по порядку, Петр Константинович, слушаю вас...
— Я действительно срывал пломбы с фургонов, приводя тем самым к ответу шоферов. Не помню сколько раз, но делал это по просьбе Городецкого. Первый раз это было года два назад, точно — в мае. Мы обедали в ресторане «Архангельское». Он предложил мне принять участие в одной операции. Городецкий всегда поддерживал меня. Вы знаете, я ведь не шоферю уже давно, а деньги капают. Директор несколько раз пытался прикрыть лавочку, но Городецкий, он большой любитель спорта, отстаивал. Только потом я узнал, какой он любитель... Станислав Антонович сказал, что дело пустяковое, и предложил плату, от которой у меня голова пошла кругом. Ты, говорит, ничего знать не будешь. Я тебе скажу, с какого фургона надо сорвать на ходу пломбу, и приходи за расчетом. Остальное тебя не касается, лишь бы никто не видел! Дело-то действительно плевое, — Чуев запнулся. — Потом, когда произошло несколько скандалов в нашей конторе, понял, зачем нужна была сорванная пломба. Состоялся крупный разговор с Городецким. Чуть не набил ему морду... Но он убедил меня, что назад дороги нет. Он умеет убеждать...
Воронов слушал Чуева, прикрыв глаза рукой. Боялся малейшим движением спугнуть откровенность говорившего. Перед его мысленным взором разбегались десятки тропинок, в конце которых стояли, улыбаясь, изображая из себя честных советских людей, обыкновенные жулики. Начальник отдела прав. Это шайка. И в ней замешаны отправители. Значит, предстоит еще огромная следственная работа. Воронов не боялся, что опустит что-то из показаний Чуева — магнитофонная кассета крутилась, и ему еще не раз доведется вслушиваться в безнадежно усталый голос Чуева.