– Возможно, оно вдохновило кого-то из подражателей.
– Возможно. Твой брат думал об этом.
Я спрятал фото в конверт и посмотрел на Векслера.
– Тереза была лесбиянкой?
– Нет. Во всяком случае, насколько нам известно. В Бьютте у нее остался дружок. Вроде бы неплохой парень. Мы тщательно его проверили, но он чист. Кстати, Мак некоторое время разрабатывал эту версию; как и тебя, его навело на мысль положение, в котором убийца оставил части трупа. Он считал, что кто-то мог отомстить девчонке за то, что она была лесбиянкой. Или попытаться что-то кому-то доказать подобным мерзейшим способом. Но эта версия ни к чему его не привела.
Я кивнул.
– У тебя осталось сорок пять минут.
– За все это время я в первый раз услышал, как ты назвал его Мак…
– Кончай базар. Не отвлекайся, приятель.
После фотографий читать заключение судмедэкспертизы было намного легче. В первую очередь я обратил внимание на то, что, по оценкам экспертов, смерть наступила в день исчезновения Терезы. К тому моменту, когда тело обнаружили, девушка была мертва уже больше сорока часов.
Следствие отработало значительное число версий, но это ничего не дало. Рутинный опрос членов семьи Терезы, ее бойфренда, однокурсников, коллег по работе и даже родителей воспитанников из ее группы в детском саду также не принес никаких результатов. Почти все, кто попал в этот широкий круг потенциально причастных к преступлению, рано или поздно отпадали: либо благодаря наличию алиби, либо в результате определенных следственных действий.
Все свидетельствовало о том, что Тереза Лофтон не была знакома с убийцей и что их дороги пересеклись, скорее всего, случайно. Иными словами, ей просто не повезло. Во всех докладах неизвестный преступник упоминался только в мужском роде, хотя жертва не подверглась изнасилованию и прямых доказательств его половой принадлежности не было. Предположение это основывалось лишь на том, что все самые жестокие убийства женщин, сопровождавшиеся расчленением, были совершены мужчинами; кроме того, чтобы рассечь хрящи и кости, требовалась немалая физическая сила. Между тем никакого режущего орудия так и не было найдено.
Несмотря на то что бедняжка полностью истекла кровью, экспертиза обнаружила следы нескольких трупных пятен; следовательно, между смертью и расчленением тела прошло некоторое время. В соответствии с заключением экспертов, не больше двух-трех часов.
Любопытным показалось мне время, когда труп был подброшен в парк. Если верить утверждениям специалистов, тело обнаружили почти через сорок часов после того, как Тереза Лофтон была убита, однако Вашингтон-парк слыл довольно людным местом, куда многие приходили погулять или пробежаться перед завтраком. Навряд ли тело, лежа практически на открытом месте, могло оставаться незамеченным так долго, хотя из-за ранних снегопадов число гуляющих в парке заметно сократилось. Согласно предположению одного из членов следственной группы, труп пролежал на склоне не больше трех часов, прежде чем ранним утром его обнаружил один из любителей бегать трусцой.
Если так, то где же находилась убитая все это время? Следствие так и не нашло ответа на этот вопрос, хотя ему в руки попал один ключ.
Анализ обнаружил значительное количество чужеродных волосков и хлопчатобумажных волокон на теле и в волосах жертвы. Они могли бы помочь установить личность преступника, но, увы, – только после того, как будет определен круг подозреваемых. Мое внимание привлекли несколько строк в рапорте, которые были подчеркнуты. Там говорилось о специфических волокнах растительного происхождения, собранных с тела в значительном количестве и идентифицированных как капок – растительный пух. Тридцать три семечка с длинными легкими ворсинками были найдены на трупе, что указывало на непосредственный контакт с их источником. Из примечаний к рапорту я узнал, что, хотя капок и схож с хлопком, однако встречается он гораздо реже и применяется при изготовлении изделий, основным требованием к которым является способность держаться на поверхности воды: в частности, лодочных сидений, спасательных жилетов и некоторых типов спальных мешков. Непонятно было только, почему это место в рапорте оказалось подчеркнуто, и я спросил об этом у Векслера.
– Шон считал, что эти волокна, не так уж широко распространенные, помогут ему установить, где именно труп пролежал все это время. Если бы мы нашли место, где встречаются такие семена, то его почти наверняка можно было бы считать и местом преступления. Но мы так ничего и не обнаружили.