Объявить, хотя иногда срывается, как сугроб.
Ее имя для нас с тобой – гвоздь в гроб.
В моем одиночестве ты никогда не ты.
Я бы лучше тебе оставила толику пустоты,
Но в голове одно – ты снова не один.
И невозможно высказать, как ты необходим.
Кровью в глаза бросается, что сообщений нет.
Я бы тебя спросила, только боюсь в ответ
Правду твою услышать. Лучше уж так, молчком.
Кажется, пришло время учиться вязать крючком…
* * *
Что, Маша, жизнь – игра? Поняла ты это?
Расскажи в стихах, что ты делала этим летом?
Напиши прожилками мокрых листьев жёлтых,
Как ты маялась от жары, посылала всё это к чёрту,
Как подола грядки, загорала до одуренья,
Как ловила ртом капли пряного вдохновенья,
Как ныряла в заводи и искала там жемчуг строк,
Как молилась в прохладе храма, уповая, что Бог не строг,
Как настал сентябрь, уничтоживший весь запал.
И ты едешь опять в Москву по скелетам шпал,
Понимая, что осень эта станет боем с самой судьбой.
Пусть хранит тебя память лета от полночных бесед с собой,
Пусть ты вспомнишь прохладу храма и что Бог твой всё так же строг,
Да не смоет загара шрамы дождь сентябрьский в водосток…
Вот – кладу заварку в льдинка чайника, и он тает.
Не прошу, не хочу, не жалко. Литр чая – и мне хватает.
***
И если мой путь не прям и не прост,
Как Бродский нам завещал,
Но всё же найдется когда-то мост,
Покажется и причал.
Надежда руки к огню в груди
Протянет, дрожа от слёз,
И теплый ветер шепнет – иди
По этой дороге звёзд.
А там, у львино-кошачьих врат,
быть может, и бос и гол,
Меня дождешься ты через ад,
уткнешься лицом в подол
И тихо скажешь – ну вот и ты,
Всё-таки добрела…
И я узнаю твои черты,
Обугленные дотла.
***
Если нельзя мне идти с тобой, то посоветуй – с кем?
Я не ищу покоя, после шести не ем,
Не пытаюсь построить счастье здесь и сейчас с нуля,
Просто бегу, как крыса, с тонущего корабля.
Если нельзя переступить черту и снова смотреть в глаза,
То объясни хотя бы – а почему нельзя?
Незачем тратить время, коего и так не вагон?
Но было же раньше можно, был раньше тела звон,
Шёпот и пустота где-то в районе желудка…
Бабочки просочились в рёберные промежутки,
Вырвались на свободу и корчатся на огне.
Ты не со мной, но всё же ты навсегда во мне.
***
Твой взгляд вроде ласковый, и тут же скользит мимо.
Я в эти дни царствую над бессонницами твоими.
Взгляд, как змея, жалящий, как стрекоза – в кусты.
Не обижай жалостью. Дай мне слегка остыть.
Взгляд, словно теплым пледом кутающий колени -
Взгляд, идущий следом поступью поколений,
Ранящий и целящий… мне ненавистный взгляд.
Ты один настоящий. И не смотри назад.
Алексей Васильев
Поэт, фотограф, международный модельный скаут. Открыл для мира прекрасных моделей Наталью Водянову, Ольгу Куриленко, Ирину Шейк и других. Миссия творчества – Находить отклик слушателей и способствовать творческому развитию других.
* * *
Метафизических бутылок,
Испитых, понятийный ряд
Ментально понятых опилок
В мозгу наличие. И подряд
Рукой написанные строки,
Метафизической рукой
В судьбой подаренные сроки,
Скупо отмеренных судьбой
Каков ещё набор поэта
Чем он творит свой беспредел
В своё осознанное лето
В отрыве от текущих дел
Главу воздев в иллюминатор
Башкою космос ощутив
Словесноватый терминатор
Везде взыскующий мотив
Готовый в выси устремиться
Как и в пучины низко пасть
Единственно чего страшиться -
Молчания постичь напасть
У вдохновения заложник
У сонма муз своих в плену
Души своей фотохудожник,
Заметить я не премину
Каков весь твой инструментарий?
Чего желательно вполне?
Единственный парламентарий
В своей же собственной войне
В несоблюденьи неприличий
В их соблюденьи антитез
Блюститель явственных отличий
От прочих разных поэтесс
И от других иных поэтов
Никто не равен никому
Создатель пламенных приветов
Кому завещанных заветов…
Известно Богу одному
PS.Сей может быть субъект занятен
Когда в одежде он опрятен
Возможно даже деликатен
Потенциально необъятен
И перед Вами он стоит
Членораздельных отсебятин
Стихи стихами говорит…
* * *
Хитрое или зелёное?
Хрупкое или же в клеточку?
Как мне, эх, самому понять -
Что взять, да на заметочку?
Чем мне пришло проникнуться