Эклога
Но туман не шелохнётся…
«Но туман не шелохнётся»,Колонистский парк притих.Над собором тихо льётсяСвет вечерний, светлый стих.Над «Царицыным покоем»Загорается звезда.Тонким сумеречным слоемПокрывается вода.Ольгин пруд яснее, чищеОтражает тростники.В старых ивовых ручищахЗапах озера, реки.Тихо замок оживает.В окнах вспыхивает свет,И на занавесях таетЧей-то тонкий силуэт.
* * *
Как пахнет донник у дороги…Теплынь, и солнце, и покой.А над забытою рекойОзёрной чайки облик строгий.Её печальный резкий крикЗастыл над листьями кубышки.Здесь зона, здесь колючка, вышки.И тихо плещется родник.
Ольга Виор
Семейный портрет
В клетке попугай зелёный. Рядом кот.На полу их пёс огромный стережёт.Дочка, муж, за кадром где-то я,В сборе вся моя весёлая семья.Взгляд зацепится за фото невзначай…Мужа бывшего я не зову на чай,Дочка выросла, псу подошла черта,Но сначала – попугай достал кота.Он дразнил его, клевал, ходил у ног.Кот однажды совладать с собой не смог.Пара пёрышек зелёных на окне,Кот исчез потом с балкона по весне.Сколько судеб в старых снимках, сколько лет…В годы прожитые я возьму билет,Сядем с дочкою на кухне мы вдвоём,Полистаем вместе старенький альбом.
* * *
Хочется тебе помочь. Нечем.Ну, поплачься на груди, что ли?Этот странный и пустой вечерСловно создан для чужой боли.Для моей бы подошёл тоже,Но на несколько веков раньше.Ведь страданья у людей схожи…Просто я тебя чуть-чуть старше.
Натюрморт
На старой клеёнке расцветки неброскойПовытерли годы цветы и полоски,И бледное блюдце с отколотым краемВенчает лимонная корка сухая.Растаяло масло в зелёной маслёнке,Просыпалась соль из хозяйской солонки,А сам он взирает серьёзно и строгоНа дом свой родной перед дальней дорогой.Внимательно смотрят глаза с фотоснимкаА дочка с женой тихо плачут в обнимку.Никто и не думал, а вышло-то вот как …Под хлебом в стакане «Столичная» водка.
Мопассан
Час пик. Метро. Рассказы МопассанаУ девушки, стоящей надо мной.Вагон – битком, и смотрится чуть странноНелепый плащ и шарфик кружевной.Старательно накрученные пряди,Невзрачное колечко с бирюзой...И хочется спросить – чего же радиТаскаете тяжёлый том с собой?Уступит место молодой парнишка,Она, от чтенья глаз не оторвав,Кивнёт, уткнувшись в старенькую книжку,Одной из героинь рассказа став.
Февраль
Февраль. Достать чернил и плакать…
Минус двадцать, февраль и Питер.Дом не топят вторые сутки.Спать ложусь – надеваю свитер,Всё равно замерзают руки.Карандаш со свечой на кухне —Девяносто квартир без света.Этот мир несомненно рухнет…Свет в ночи – вечный путь поэта.Как же можно так жить, послушай!?Мы в культурной столице, вроде?В феврале умер Саша Пушкин,А курок до сих пор на взводе.Убиваемся, убиваем…Бьёмся грудью об лёд, что толку?Лишь любовью обогреваемЭтот день, эта жизнь, и только.Взгляд назад – оседают лица.Как же душно мне здесь, как душно!С февралём я готова слиться,Мне чернила искать не нужно.
Родина
Петербургские трущобы,Го́рода окраина.Рассыпаются «хрущобы»,Гибнут без хозяина.Нет воды горячей летом,А зимой, как водится,Весь квартал сидит без света —Свечками обходится.Жгут бомжи костры в подвале —Стены в чёрной копоти.Дверь отмоется едва ли…Им бы наши хлопоты!Эх! Весёлый мой посёлок!Хулиган на гопнике!С Коллонтай до Новосёлов —Панки, фрики, готика…За стеной опять веселье —Вечная бессонница.Что ни ночь, то новоселье,Некогда опомниться.После трёх – орут в полсилы,Затихают вроде бы…Дочь вчера меня спросила:«Что такое Родина?»