Школьная фотография
Типичный снимокТипичной школы.Кто с кислой миной,А кто – весёлый.Девчонки в платьях,Мальчишки в «двойках».Вот это – Катя,А это – Борька.У Машки рожки —Понятно людям:Петров Серёжка,Он Машку любит!А вот Иришка,Моя подружка.У нас с ней книжкиВажней игрушек!Дружили так, чтоВ огонь и в воду!Забылось как-то,Затёрли годы.Теперь всё реже,По юбилеям…А я-то где же?А я – болею.
Павел Волчик
* * *
Что мне в шелесте листьев?Молитвы девичьей прошение…В этом парковом храмеДеревья поют об одном:Пережить холода в городахИ другие лишения,Целовать южный ветерЗелёным трепещущим ртом.Ты вошла в кабинет,Разметав в свежем воздухе руки,Шлейф обманчивых слуховВтащив в незакрытый проём.Нет слюнявой романтикиВ тихом молитвенном звуке,Только веток качаниеВ небе моём голубом.Ты взяла молоток —Застонали отчаянно гвоздиОт ударов по шляпкамВзревел обезумевший дом,И доскою закрывОблаков белоснежные грозди,Ты ушла. Я остался сидетьПод забитым окном.Не ищи торжества —Я не злюсь, неумелый мой мастер.Отболела на сердце горячемЖивая тоска.Что мне в шелесте листьев?В нём нет твоей мстительной страсти…Я люблю и дышу —оторваласьот рамы доска.
* * *
Лихо ночное лапой остылойЗвёздные зёрна в ступе месило,Пыль пропуская сквозь хвойное вито,Сыпало сахар в земное корыто.Иней звенел в предрассветном покое.Город покрылся алмазной мукою.Вышел из дома, пошёл к электричке.Тоненький месяц девичьей ресничкойЛодочкой в море пурпурном купался.Сверил часы, всё на месте, собрался.Вдруг, отражаясь от стёкол машинных,Жарким хребтом разрезая вершины,Чудище доброе влезло на крыши,Иней слизало с асфальта и дышит.Лихо ночное зарёй закатилось,В тени домов убежало и скрылось.Кто-то поджёг в небесах занавески,В дымчатых струйках сияют подвески:Труб заводских не погашены спички!Я на работу спешил по привычке…
Предчувствие
Море золотое станет хлебом…Тучи взбухнут жидким серебром,Ласточки, придавленные небом,Взрежут нивы шёлковым серпом.Ветер по лесам тугой пригоршнейВычешет трухлявый сухостой.Чаще запорхает хищный коршун,Над равниной мертвенно-пустой.Рыбьей чешуёй заблещут лужи,В лихорадке спляшут провода,И внезапный шквал обезоружитНеженок, живущих в городах.Как пою я в этой пьяной буре!Как душа резвится вместе с ней!Я вожусь с устройством новой сбруиДля моих Пегасовых коней.Дикий храп пускай тебя не будит,Не нарушит цокот выдох-вдох,Под периной трепетные грудиНе встревожит утренний всполо́х.Не услышишь шороха и всплеска,Не поднимешь замерших бровей,Только всколыхнётся занавеска,В полутёмной комнате твоей.
Ольга Воронцова
* * *
Вниз с холма сбегают две дороги:На одной – толпы безликой след,На другой – смешной и длинноногийПолунищий юноша поэт.Но, увы, никто ему не внемлетВ чёрно-белом мире без прикрас —Он не сеет и не пашет землю,Не кутит в корчме в досуга час.Он виновен в том, что звуки лирыВ колыбели с детства услыхалИ увидел все богатства мираЧерез призму сказочных зеркал.Муза шепчет, не даёт покоя(Сам поэт лишь ведает о том),К небу вознесён своей строкою,Он изгоем стал в краю родном.И живёт он вечно одинокоВ стихотворном мире на листе,Ведь в своём отечестве пророкаНе признали даже во Христе.
Шахматы
В моей стране всегда война.И в клетке чёрного квадратаЯ одинока, но сильна,Я – Королева Шахамата.И в центре шахматной доски,На самом чёрном в мире троне,Я засыхаю от тоскиПо беломраморной короне.Квадратный мир безумно мал,А я хочу простора власти;Мой господин – как мой вассал,А я желаю взрыва страсти.Чужой престол в моих мечтах,Чужой Король, как змей для Евы.Мой избалованный, Вам шахИ сердце Чёрной Королевы.А Вашей царственной женеПойдет кипенно-белый саван,А белый плащ её на мнеПускай красуется на славу.Вдруг… Слышу голос, как набат.Похож на мой, но полон гнева:«Моя соперница, Вам матИ смерть от Белой Королевы».