Поэт и Беатриче
Тон твой резок, а смех неприличен.Но когда ты приходишь к нему,Он-то знает, что ты – Беатриче,В бело-сером табачном дыму.Отражаясь в раскрылиях окон,Непрерывно дрожа на ветру,Для него твой сверкающий локон —Словно солнечный луч поутру.Глаз поэта – звезды сердцевина.В нём сквозь сотни неведомых призмТы мила и по-детски наивнаИ нарочно играешь цинизм.А когда ты, как нимфа без платья,Без стесненья ныряешь в кровать,Для него ты – Мадонна в объятьях,Он не смеет тебя осквернять.А тебе это даже и лучше —Слишком странна такая любовь.Что же взять-то с него? Только душу,Не богатство, не хлеб и не кров.Не такой ли была Беатриче?И была ли? А может, и нет.Только жил в поднебесье, по-птичьи,Ослеплённый любовью поэт.
Валерия Вьюшкова
Поле Куликово
Под серой ватой облаков,Как под уютным одеялом,Вздремнуло поле… Шесть вековПрошло с тех пор, как здесь стоялаРусь против Золотой Орды…Характер русского народаКовался молотом беды.Мы – с поля Куликова родом.Смерть и Победа – наравнеРешили здесь судьбу России:Перед лицом угроз извне —Единой стать, огромной, сильной!
Детская роща
Пригорок за сараем…Тропа… Трава густа…Нам, детям, – был он раем!Два или три кустаДа рослая берёзаДавали нам приют.От грозной власти взрослыхМы укрывались тут.Мы в играх создавалиФантазии миры.Мы детские печалиМеняли на дарыОбщения. В нём зёрнаИ плевелы растут…Что – честь, а что – позорноМы постигали тут.Иллюзии не строю.С тех пор прошли года.Не сходна жизнь с игрою.Я больше никогдаНе чувствовала общность,Защиту и уютДалёкой детской рощи…Души истоки – тут.
Кошка
Голубая лунная дорожкаТретью ночь ложится на паркетОт окна – и до угла, где кошкаСпит обычно…Кошки, впрочем, нет…Кошка,Вновь поддавшись страсти пылкой, —Убежала погулять с котом…С блохами и плешью на затылке, —Но счастливой, возвратится в дом.Третью ночь мне снится:От окошкаПо дорожке лунной голубойДюжину котят ведёт мне кошка,Хвост задрав торжественно трубой!
Анатолий Гаврилов
Ожидание
Тихая осень с холодным дождём,Листьев томительный хруст.Мы ещё встреч очарованных ждёмС жарким слиянием уст.Локонов жёлтых горячий языкВьётся вдоль вен голубых.Чётким рисунком божественный ликВ мыслях застывших моих.Ив сквозняковая даль, меж ветвейТени застывших надеждКаплями жизни твоей и моейВ слабом движении вежд.Путь нескончаемый. Сумерки. Даль.Ветер меж веток затих.Встреч предзакатных холодный хрустальВ мыслях крошится моих.
* * *
Как печален лес осенний:Скрип деревьев, ветра свист,Ельник весь дождём просеян,Не звенит намокший лист.Шум шагов и шорох капель,Как аккорда звук один.Силуэты серых цапельПосреди сырых равнин.Тяжелеет свод небесный,Всё тревожней птичий вскрик.Далеко ли миг чудесный,Тот желанный встречи миг?Там, за мокрыми холмами,За озёрным рубежом,Между старыми домамиНезабвенный отчий дом.
Склоняясь ниц
Шуми, шуми, мой добрый лес,Гаси слезу зари сгоревшей;Раскройся, полог потемневший,Мерцаньем бархатных небес.Под тенью поросли густойЯ, словно мальчик в колыбели,Гляжу в задумчивые елиИ слышу тихий голос твой.Среди коробчатых домов,Квартир бетонных и асфальтаЯ вижу ситцевые платьяТвоих взлохмаченных холмов.Перед величием твоим,Перед твоим святым терпеньем,Я опускаюсь на колени,Склоняясь ниц к ногам грибным.
Цветы
Не говорите с женщиной о времени,Не спрашивайте о её годах, —Она в весне, в листве, в росинках, в семени,Она – в цветах.Она во всём: в печали и стремлении.Мы счастливы в объятиях цветов.Не говорите с женщиной о времени —Я это трижды повторить готов.