Вот главнейшие правила, которых я стараюсь держаться при стихотворной работе, причем, главное, стараюсь не переходить трех, много четырех куплетов, уверенный, что если не удалось ударить по надлежащей струне, то надо искать другого момента вдохновенья, а не исправлять промаха новыми усилиями» (ПД). Гончаров писал, что в стихотворениях К. Р., обращенных к родине из-за границы, «влечение к родине, тоска по ней и т. п. выражаются слишком общими местами… Вообще в чувствах к богу, к родине и другим высоким предметам — нужно исторгать из души вдохновенные гимны и молитвы и „ударять по сердцам с неслыханною силой“, или — сознавая бессилие, умалчивать, чтоб не впасть в бесцветную похвалу и аффектацию» (И. А. Гончаров, Литературно-критические статьи и письма, Л., 1938, с. 349). Субалтерн — младший обер-офицер, подчиненный ротному командиру. Жалонер — один из солдат, поставленный для указания расположения воинских подразделений на парадных смотрах.
400. Стих. 1886, с. 182. Печ. по Стих. 1889, с. 67. Стихотворения «Распустилась черемуха в нашем саду…», «Уж гасли в комнатах огни…» А. А. Фет отметил в письме от 27 декабря 1886 г. «как наиболее выдержанные в тоне и ближе подходящие» к «идеалу лирического стихотворения» (ПД).
401. Стих. 1886, с. 189. Автограф — ПД. Положено на музыку Б. Л. Левинзоном, А. А. Петровым.
402. Стих. 1886, с. 208. Печ. по Стих. 1889, с. 226. Это стихотворение, наряду с «Лагерными заметками», И. А. Гончаров считал «кульминационной точкой» первого сборника стихотворений К. Р. «Не знаю, какую цену Вы сами изволите придавать этим трем стихотворениям, но что касается меня, то я нахожу… что в них, таких маленьких вещах, заключено, сжато больше признаков серьезного таланта, нежели во всем, что Вами написано, переведено и переложено прежде.
Почему? Потому что эти очерки взяты из Вашей собственной личной жизни и взяты прямо, непосредственно… собственным, умным, наблюдательным и поэтическим оком взглянули Вы на Вашу жизнь, Вашу среду и всю обстановку, словом, Вы писали с натуры — и потому очерки вышли живы, верны, колоритны, словом, жизненны, полны искренности, т. е. художественной правды». Далее Гончаров отметил, что стихотворение «Умер» «напоминает некрасовские стоны и слезы о народе» (ПД). В песенники 1890-х годов стихотворение включалось с подзаг. «народная песня» (см. «Песни и романсы русских поэтов», Библиотека поэта, Б. с., М. — Л., 1965, с. 1058).
403. Стих. 1886, с. 218. Положено на музыку В. Н. Аленниковым, Э. Я. Длусским, А. Н. Корещенко.
404. НС, с. 135, вместе со стихотворением «Снова дежурю я в этой палатке…», под общим загл. «В дежурной палатке». Автограф под загл. «Лагерный сонет» — ПД. Стихотворение вызвало разноречивую оценку у Фета и Гончарова. Об этом расхождении взглядов на одно и то же стихотворение у «двух ценителей и писателей, заслуживающих одинакового почитания и значения», К. Р. сообщал А. Н. Майкову в письме от 16 ноября 1888 г.: «…между тем, иное мое стихотворение сплошь да рядом подвергается порицанию Гончарова за бессодержательность и отсутствие зрелой мысли и похвале Фета за художественность» (ПД). Отношение Фета к этому стихотворению было настолько восторженным, что он решился прочитать его Л. Н. Толстому. «Только буду читать: „мчатся тенью проворной и шаткою“, так как „скользя тенью шаткою“ излишним накоплением слов нарушает плавное течение стиха…» В следующем письме Фет сообщал К. Р. о визите к Л. Н. Толстому: «…зная его враждебное отношение к стихам, я все-таки принес ему Ваш „Лагерный сонет“, и, прижав, как ужа вилами, к стене, заставил понять, что это жизненно, правдиво и изящно… Толстой остановился было недоверчиво на слове „шаткою“, но я пояснил ему, что облака, представляя ряды то с более широкими, то с более узкими массами, при движении кидают тени, шаткие, на что он сказал: „А! да“» (ПД). Гончаров, напротив, расценил стихотворения, вошедшие в цикл «В дежурной палатке», как совершенно прозаические: «Можно и должно пожелать более сознания и крепости, зрелости и в выборе сюжета и в отделке стиха. Много является дум, чувств и образов, которые просятся в душу поэта и в стих, но нельзя же допускать всех „званых“, а только „избранных“, чтоб не плодить стихов без творчества, к чему так склонна ранняя молодость» (И. А. Гончаров, Литературно-критические статьи и письма, Л., 1938, с. 346).