Судья приложил ладони к бумажным панелям окна, всмотрелся и понял, что ошибся. В слабом свете фонарей по другую сторону прохода он увидел на скамье лишь груду монашеских одеяний, а сверху — молитвенный барабанчик в виде черепа. Судья, злясь на самого себя, пошел дальше. Стало ясно, что ему никак не удается отделаться от тревожащего образа странного могильщика.
Забирая вправо, он пересек редкий сосновый лес за храмом и вскоре вышел на широкую, хорошо вымощенную дорогу. Вдалеке на фоне звездного неба виднелись очертания высоких южных ворот.
Радуясь, что его маневр удался, судья Ди быстро зашагал по улице, тут и там подсвеченной мерцающими масляными лампами торгующих вразнос лоточников. Слева виднелось насколько заброшенных домов, а впереди — торчащие из густого кустарника деревья. Там маячили полуразрушенные каменные ворота. Едва судья собрался перейти дорогу, как на улице показалась длинная вереница людей. Их спины сгибались под тяжестью тюков и мешков, однако они весело переговаривались между собой. Эти люди явно покидали город, чтобы отметить праздник Середины осени с родней из окрестных деревень.
Дожидаясь, пока они пройдут, Ди размышлял, где может находиться этот Изумрудный утес, который судья Ло выбрал для грядущего празднества. Наверно, где-то в горах к западу от города. Разглядывая небо, судья не видел облаков, которые бы затеняли яркую осеннюю луну, однако заросли на противоположной стороне дороги казались темными и опасными. Тогда судья подошел к лоточнику, купил маленький фонарь «летучая мышь» и, снарядившись таким образом, перешел дорогу.
От старых ворот осталось только два столба. Осветив фонарем выемку в сером камне у основания того, что слева, судья обнаружил там кучку свежих фруктов и грубую глиняную миску с вареным рисом, полуприкрытую зеленым листом. Эти приношения доказывали, что ворота действительно вели в нужное ему место.
Судья Ди быстро раздвинул ветки густого подлеска, перегораживающего узкий проход. После первого же поворота тропы он подоткнул полы своего платья под кушак и закатал длинные рукава. Пошарил в кустах, нашел крепкую палку, чтобы раздвигать колючие ветви, и пошел извилистой тропой дальше.
Здесь, в этом диком месте, стояла удивительная тишина, не слышно было даже голосов ночных птиц. Единственными звуками тут было стрекотание цикад да негромкое шуршание, что порой доносилось из густого подлеска.
— А танцовщица-то отважная девушка, — пробормотал судья. — Тут и средь бела дня, пожалуй, жутковато!
Вдруг он остановился и крепче сжал свою палку. Из темного куста прямо на его пути донеслось фырканье, и с высоты примерно двух чи[2] над землей на него уставилась пара зеленоватых глаз. Судья быстро подобрал камень и швырнул его в том направлении. Глаза исчезли, листья зашелестели, потом опять все стихло. Значит, тут действительно водятся лисы. Они никогда не нападают на людей, мелькнуло в голове у судьи, но его тут же поразила другая, тревожная мысль. Он вспомнил, что многие лисы и бродячие собаки поражены бешенством, во всяком случае, так говорят. А бешеная лисица нападает на всякого, кто попадется ей на глаза.
Сдвинув на затылок шапочку, судья удрученно подумал, что, возможно, слишком поспешил, отправившись в путь безоружным. Сейчас очень пригодился бы меч или, еще лучше, короткая пика. Но его обувь была из толстой кожи, а палка казалась очень ухватистой, поэтому он решил продолжить путь.
Вскоре тропка стала шире. Сквозь редкие деревья он увидел большой унылый пустырь, залитый лунным светом. Пологий склон, поросший бурьяном и усеянный крупными валунами, поднимался к черной громаде разрушенного храма. Его внешняя стена в нескольких местах обвалилась, и слишком тяжелая изогнутая крыша сильно провисла. Где-то на середине склона темная лисья тень ловко вспрыгнула на валун и уселась там. Судья четко видел ее заостренные уши и длинный пышный хвост, животное показалось ему слишком крупным для обычной лисицы.
Он некоторое время вглядывался в темные развалины, но не увидел там ни света, ни каких-то иных признаков жизни. Вздохнув, судья продолжил путь по извилистой тропе, выложенной по краям камнями неправильной формы. Приблизившись к лисе, судья вскинул свою палку, животное, грациозно соскочив с камня, скрылось в темноте, и лишь по колыханию травы можно было догадаться, где примерно оно находится.