— Да, наставник Тарсар, – вздёрнув верх подбородок ответил Ваэль.
Наставник уселся, но беспокойство не покидало его. Он дико стучал пальцами по столу при этом смотрел словно в пустоту.
— Давай так, чтобы ты здесь не сильно ныл и не забивал голову лишней дрянью, я, так и быть, дам тебе еще одно задание. Проще некуда: едешь в Глодвин, твоя цель торговец по имени Ларио Дравене. Без каких-либо дополнительных условий, просто убийство. Понял?
— Да, – не опуская головы Ваэля развернулся на каблуках и отправился к выходу. Когда он уже почти покинул наставника тот строгой интонацией вновь привлёк к себе внимание.
— Ваэль…забудь про Фальдея. Не лезь в это дело. Можешь всем говорить, что получил своё первое задание на какого-нибудь ростовщика и даже заработал первый варимантис, вот… — наставник покопался в небольшой шкатулке на столе и кинул Ваэлю черную печать, — но про Фальдея ни слова.
— Хорошо, наставник, – Ваэля немного смутило то, что наставник забыл про свое надоедливое «понял» в конце. Он вышел обратно в общий зал и несколько минут стоял даже не двигаясь.
«Кажется, Дриор прав, наставник здесь не при чём. Только зачем ему было отдавать мне варимантис?» — перебрав печать между пальцами, он подумал, что ему, вероятно, попался самый бескровный варимантис за всю историю Мелишиора. – «И кто же такой на самом деле настоящий убийца? Почему Тарсар боится его раскрыть?»
Собравшись с мыслями, Ваэль зашел к Иедэ и удостоверился, что тому не нужна помощь, после чего ушел к себе и снарядился карандашом и чистым листом бумаги. Он начал выводить контуры лица. Острыми штрихами.
Кай’Лер III
Начало утру положил раскатистый крик петуха.
— Задушил бы, – пробубнил Кай’Лер.
На ноге и груди ощущалась лишняя тяжесть, в волосах что-то кололось, если судить по запаху вокруг, то должно быть солома. Все ощущения затуманили пелена сна и тяжесть выпитого вечером, но Кай’Лер понял, что происходит.
Он лежит в амбаре на куче сена, подле него обнаженная девица, укрытая собственной одеждой и взвалившая на него ногу с рукой. Ничего необычного, глядишь как проснётся до конца так даже вспомнит как зовут барышню, благо пойло вчера было хорошее – даже блевать не пришлось.
Кай’Лер приоткрыл один глаз. Черненькая. Хотя невесть знает почему, но он ожидал увидел каштановую косу. Наверное, приснилось чего интересного.
Попытку вернуться в мир сновидений нагло приструнили рассерженные крики снаружи, что тоже вполне естественно для таких ситуаций.
— Я ему его рыжие патлы то поотрываю, дайте мне только его найти…
— Простите мадам, это ко мне.
Кай’Лер убрал руку девушки и вскочил в поисках собственной одежды. Сам он был только обут, и правильно – ноги нужно держать в тепле.
Изумрудный камзол служил подстилкой, а штаны подушкой. Рубаха же висела на балке над головой. Кай’Лер надел только камзол, на остальное накинул на плечи, ибо не хватало времени.
— …а косичку заставлю сожрать!
Жар момента наконец-то начал доходить до разнеженной незнакомки.
— Это же мой муж! Что мне делать?
— Ну ты оденься для начала. Хотя можешь попробовать и так его встретить, вдруг поможет. А я пока валю отсюда, – Кай’Лер отвесил воздушный поцелуй и зашагал по балке к окну фронтона.
— Стой! Ты обронил! – девица держала в руках злосчастную куклу.
Кай’Лер мгновение колебался, но всё-таки вернулся за игрушкой. Назад бежал, не обращая внимания что балка не шире его ноги.
— Где этот остроухий… — прогудело эхо внутри амбара, но конец фразы заглушил гул ветра в ушах во время прыжка вниз.
Пока семейная пара затевала скандал, Кай’Лер запахнулся, поднял повыше подбородок и уверено направился к знакомым городским улицам.
Голые колени явно выдавали скрытую неприличность наряда, поэтому Кай’Лер действовал от нападения: каждому встречному он таращился в глаза, торжественно приветствуя его. Сработало. Окружающие робели и старались не замечать полуголого эльфа.
Через несколько улиц он отыскал укромный уголок чтобы привести себя к нормальному, слегка даже шикарному, виду. Пока натягивал рубаху, обнаружил на руке, какую-то писанину что тянулась от запястья до локтя. Может и не такое хорошее вчера было пойло, потому что об этом он вообще ничего не помнит.
Надетые штаны коим-то образом стёрли с походки напускную аристократичность и Кай’Лер свободно зашагал по улицам Глодвина, посвистывая нескладную мелодию. Стоило показаться около рыночной площади как его сразу же настигла знакомая свора шальной детворы.
— Здарова, Котяра! — Бродяга как обычно говорил за всю банду.
— Моё почтение, самой лютой ганзе Глодвина. Кого вы на сей раз и на что обидели? Кашевара на половник небось?
— Та не, мы еще не ходили на дело, — обижено ответил парень, почесывая затылок. — Ты лучше скажи как там та лахудра со вчера?
Кай’Лер удивлено взглянул на шайку.
— А вы откуда за нее знаете?
— Так мы же вчера тебе помогали по-братски. Ничего не помнишь уже?
— Освежите-ка. Начиная с момента, когда я вас по делам отправил.
— Легко! Сначала вернулись я и Мятый, рассказать, что нашли виршеплёта. Ты тогда играл с теми бродячими клоунами, при чём был уже такой как надо. Они там своей наливкой угощали. А потом падлы на повышении сменили карты на свои.
— И я всё проиграл…
— И ты всё проиграл, да. Тогда же как раз подтянулся поэтик, тоже залитый в хлам, и вы с ним сочиняли стих для какой-то бабы. Виршеплет оказался тот еще босяк, так что записывали всё прямо тебе на руку.
— Ах вот оно что за каракули! Подожди, а чем я-то рассчитался?
— Вы сошлись на натуре.
Кай’Лер привстал на месте, нахмурив брови.
— Поэтику среди артистов приглянулась одна лахудра, и ты пообещал ему привести её.
— Хух!
Процессия зашагала дальше.
— Кстати, тогда же прибежал Таракан с букетом. Ты его отправил в белый сад к какой-то мадам, отдать цветы и сказать извините.
Кай’Лер шлепнул себя по лбу.
— Вот и вспомнил! А она там была?
— Да.
Прозвенел еще один шлепок.
— Неприятно получилось. Ладно. Что дальше?
— Ты взял у Лофа в долг бутылку какой-то гадости вернулся к клоунам. Потом еще одну бутылку. Потом они принесли свою. А потом начались песни, танцы, кавардак, и ты попытался утащить ту лахудру для виршеплёта, но её пасли два быка. Тогда мы натырили у них всяких безделушек, нарочно попались и задали стрекача. Дальше не знаю, удирал от клоунов. Вытащил ты эльфу ту девицу?
— Чуть не дотащил, но в принципе с заданием мы справились.
— Отлично. С тебя три пива. Ты обещал.
В разговор неуклюже влез Мятый:
— Он же только одно вчера обещал…
— Здоровенный ты придурок, кто тебя вообще за язык тянет, морда ты дикая, орк безмозглый…
Бродяга еще долго поносил друга самыми цветистыми выражениями. То ли их еще будет, когда Кай’Лер ему скажет, что после такого надувательства они и про один бокал могут забыть.
— Банда тихо! Пора идти забивать чем-то опустевшие пустые карманы, а не бестолковостью страдать.
— Шикарно! А куда идём? На старший[1]?
— Вы на младший. Вам там мелочь по карманам тырить удобней.
— Но на старшем поутру тоже народу полно, — никак не унимался Бродяга.
— Ага и дубинок заодно. Набирайтесь опыта пока и когда вас на младшем начнут узнавать, как меня, тогда идите на старший.