Моя душа — остановись!
Брось посох и сними котомку.
И вот с травы сухой и ломкой
Взгляни в сияющую высь.
Там неизменно и высоко
Путями призрачных орбит
Плывут миры через зенит
И возвращаются к истоку.
Не падай в страхе на пески,
Где тень полдневная длиннеет,
Когда увидишь, как виски
От легкой пыли побелеют.
Не бойся и не трепещи
В земном, слепом и темном теле
С тобой любовь и радость пели.
Как пели отроки в пещи…
Благослови ж за эту треть
Земную, верную подругу
И жизнь, идущую по кругу,
Чтобы сгорать — и не сгореть.
ПОЭМА ВРЕМЕННЫХ ЛЕТ
Глава 1-я
Еще был четок шаг времен
В те дни под барабан столетий,
Еще прозрачный, легкий сон
Был тих и кроток на рассвете.
Еще играли по утрам
Горнисты медленные зори,
А ветер у оконных рам
Дышал прохладою со взморья.
И жизни краткая стезя
Вела такою кроткой далью,
Что и теперь забыть нельзя,
И освященную печалью,
И вознесенную мечтой.
Ничто не сравниваю с той
Прекрасной легкостью житейской.
Где было б счастием — дышать…
Ах, что теперь могу искать.
Здесь, в этой жизни европейской!..
И помню — столько долгих лет
Сияли в небе крылья птицы,
Еще хранившие от бед
Тебя, гвардейская столица!..
…В двенадцать — пушка. И развод
У Александровской колонны.
И Медный Всадник, опаленный
Морозным ветром невских вод.
А над торцами площадей
На шумных крыльях древней славы
Сквозь синь и звон горячих дней
Летел, летел орел двуглавый…
…Не Петербург, а — Петроград.
Так тверже, холодней и строже.
Простой Москвы надменный брат,
Такой иной и непохожий.
На гнили северных болот
Дворцов тяжелые громады,
На поле Марсовом парады,
И синий, зимний, звонкий лед.
Сады, гранит и кивера.
И дым ночей над дальней Стрелкой,
Пока в налете серебра
Октябрь не дрогнул перестрелкой.
Пока невероятный год
Не перервал тот век орленый,
В огне костров испепеленный.
Такой неповторимый взлет
Надменной византийской птицы.
И на пороге скучных эр
Железным шагом гренадер
Еще гремели дни столицы,
Уже сочтенные…
— И вот
Февраль заводит хоровод.
Глава 2-я
Теперь в Европе, в полусне
Мансарды, спрятанной под крышей,
Что память бледная напишет
О той семнадцатой весне?..
Как вспомнить митинги и банты,
И пыл речей, и крик свобод.
Когда, вернувшись, эмигранты
Великий превозносят год!
И с поездов под сень вокзала —
Гром бесконечных марсельез
Летит войскам наперерез…
Из окон праздничного зала.
А на проспектах гимназисты
Сбивают медных птиц с аптек
И видят, как над далью мглистой
Цветет зарею новый век.
И новой радостью тревожен
Короткий, звонкий сердца стук.
И шашкой, вырванной из ножен,
Не разрубить сплетенных рук…
И к вечеру все тише, тише,
Все реже верный пулемет
Напрасно с черной, мокрой крыши
Густой, весенний воздух рвет…
Ах, помню, помню ветер алый
Над степью русскою. И вот
Уже клянутся генералы
На красном знамени свобод!..
…Теперь они, грустя в Париже,
Тщеславясь верностью царю.
Какою ненавистью брызжут
На ту февральскую зарю!
И, забывая бант и речи,
И выборы, и комитет, —
Наедине опять на плечи
Цепляют пару эполет…
Ах, все равно…
— Одни законы
Ведут наш мир в иных мирах.
Судьба последнего Бурбона
Звучит в различных именах…