Все спало вкруг меня под кровом тишины.
Стихии грозные казалися безмолвны.
При свете облаком подернутой луны
Чуть веял ветерок, едва сверкали волны,
Но сладостный покой бежал моих очей,
И все душа за призраком летела,
Все гостя горнего остановить хотела:
Тебя, о милый брат! о лучший из друзей!
Мой гений
О память сердца! Ты сильней
Рассудка памяти печальной,
И часто сладостью твоей
Меня в стране пленяешь дальной.
Я помню голос милых слов,
Я помню очи голубые,
Я помню локоны златые
Небрежно вьющихся власов.
Моей пастушки несравненной
Я помню весь наряд простой,
И образ милый, незабвенный,
Повсюду странствует со мной.
Хранитель Гений мой – любовью
В утеху дан разлуке он;
Засну ль? – приникнет к изголовью
И усладит печальный сон.
Есть наслажденье в дикости лесов
Есть наслаждение и в дикости лесов,
Есть радость на приморском бреге,
И есть гармония в сем говоре валов,
Дробящихся в пустынном беге.
Я ближнего люблю, но ты, природа-мать,
Для сердца ты всего дороже!
С тобой, владычица, привык я забывать
И то, чем был, как был моложе,
И то, чем ныне стал под холодом годов.
Тобою в чувствах оживаю:
Их выразить душа не знает стройных слов,
И как молчать об них – не знаю.
Петр Андреевич Вяземский
(1792–1878)
Зима
В дни лета природа роскошно,
Как дева младая, цветет
И радостно денно и нощно
Ликует, пирует, поет.
Красуясь в наряде богатом,
Природа царицей глядит,
Сафиром, пурпуром, златом
Облитая, чудно горит.
И пышные кудри и косы
Скользят с-под златого венца,
И утром и вечером росы
Лелеют румянец лица.
И полные плечи и груди —
Всё в ней красота и любовь,
И ею любуются люди,
И жарче струится в них кровь.
С приманки влечет на приманку!
Приманка приманки милей!
И день с ней восторг спозаранку,
И ночь упоительна с ней!
Но поздняя осень настанет:
Природа состарится вдруг;
С днем каждым всё вянет, всё вянет,
И ноет в ней тайный недуг.
Морщина морщину пригонит,
В глазах потухающих тьма,
Ко сну горемычную клонит,
И вот к ней приходит зима.
Из снежно-лебяжьего пуху
Спешит пуховик ей постлать,
И тихо уложит старуху,
И скажет ей: спи, наша мать!
И спит она дни и недели,
И полгода спит напролет,
И сосны над нею и ели
Раскинули темный намет.
И вьюга ночная тоскует
И воет над снежным одром,
И месяц морозный целует
Старушку, убитую сном.
Два ангела
На жизнь два ангела нам в спутники даны
И в соглядатаи за нами:
У каждого из них чудесной белизны
Тетрадь с летучими листами.
В одну заносится добро, что мы творим,
Все, чем пред совестью мы правы;
В другую все, в чем пред ближними грешим,
И каждый умысел лукавый.
Поспешно добрых дел возносит список свой
Один к стопам Отца-Владыки;
Другой все ждет: авось раскаянья слезой
Не смоются ль на нас улики?
Павел Александрович Катенин
(1792–1853)
Любовь
О чем, о чем в тени ветвей
Поешь ты ночью, соловей?
Что песнь твою к подруге милой
Живит огнем и полнит силой,
Колеблет грудь, волнует кровь?
Живущих всех душа: любовь.