Восторженно
годы прожить!
Признательно
жизни служить!
Как день начинается
каждый с восхода,
С восторга начав,
не сникать до захода,
Чтоб годы,
как песню,
сложить!
Пронзительно
милых любить,
Скульптурный их образ
лепить
В душе и в глазах —
у себя и у мира.
...Когда еще будет
свой дом иль квартира,
А как мы умели любить!
О утро
и жизни и дня,
Когда ты —
и солнцу родня!
И не было женщин —
а были богини!
Мы годы прожили —
не стали другими,
Не станем —
до крайнего дня.
Вздымала нас жизни волна,
И жили мы сразу
сполна,
И милых любили,
которые были,
Мы их невзаимностью
не оскорбили,
Другие
зовя имена.
Любите —
сегодня и здесь! —
Любимых,
которые есть,
Как в юные годы
по-рыцарски любим,
Скажите сегодня
все нужное людям,
Скажите сегодня
все нежное людям —
Вот рыцарство наше
и честь!
О люди,
которые есть,
Спасибо за то,
что вы здесь,
За то, что мы вместе
и в жизни
И в песне,
За то, что вы есть,
и за то, что нам вместе
И радость
и трудности несть.
Любите
и завтра и днесь.
Любимых,
которые есть.
(И жизнь никогда
вам сердца не остудит!)
Отчизну,
которая есть!
(О ней говорилось:
«Которая будет!»)
И время,
которое есть!
И милых,
которые есть!
Вот рыцарство наше
и честь!
1975
ГОЛЬДБЕРГ АЛЕКСАНДР ЯКОВЛЕВИЧ
Родился в 1909 году в городе Днепропетровске в семье музыканта.
С 16 лет начал трудовой путь. Работал лифтером, буфетчиком, сотрудником Московского обкома профсоюза работников кооперации и госторговли, литсотрудником газет «Рабочая Москва» и «Вечерняя Москва».
В годы Великой Отечественной войны работал в газете Челябинского тракторного завода.
Первый сборник стихов «Во имя отечества» вышел в Челябинске в 1941 году.
Автор сборников «Мужество» (1944), «Звезда шахтера» (1951), «В той степи глухой» (1958), «Любовь остается» (1962), «Там, на вершине» (1973) и других.
В СТЕПИ ЗА САЛАВАТОМ
Хлеба, хлеба
В степи за Салаватом,
А старики о давнем говорят,
Рассказывают чинно,
Что когда-то
Здесь отдыхал с дружиной Салават,
Что здесь встречал башкирочку в сережках
С тугой косой до красных сапожков.
Что здесь бродил с ней
Стежкою-дорожкой
И осыпал росой своих стихов.
Что здесь хотел
В любви признаться милой,
Но (как о том преданье говорит)
В тот самый миг
Дозор ударил в било,
И заклубился прах из-под копыт...
...Утихла степь,
Запахло горькой мятой.
Осел туман.
Костер в степи погас...
Хлеба, хлеба,
Хлеба за Салаватом.
В хлебах роса вечерняя зажглась.
За парой пара
Тянется по стежке,
Стекает месяц с полутемных скал.
И кто-то шепчет девушке в сережках
Все то, что Салават не досказал.
1968
А ПОМНИШЬ?
А помнишь?
Степь какой была
От Варны до Чесмы?
Как медные колокола,
Горбатились холмы.
А ныне
Вот она:
Гладка
Во весь свой разворот.
И рожь густая высока —
До сердца достает.
1950