По ее крутым отрогам
В теплый полдень, не спеша,
Ветры бродят по дорогам,
По густой листве шуршат.
Слышен говор лесопилок,
Лесорубов голоса,
Терпким запахом опилок
Переполнены леса.
Над высоким Таганаем
В небе плавает луна.
Здравствуй, родина лесная,
Золотая сторона!
1936 г.
ТЫ ОЧЕНЬ ПОХОЖА НА ЛЕТО
У лета веселые шалости,
Никак не привыкну я к ним —
То зноем измучит без жалости.
То хлынет дождем проливным.
Под утро внезапно о скалы
С разлету ударит волной,
А к вечеру ветром усталым
Неслышно скользит надо мной.
Ты очень похожа на лето
Привычкой причуды сменять,
Но я узнаю́ по приметам,
Как завтра ты примешь меня.
И если улыбкою встретишь,
Излишне со мною нежна,
Я думаю: жди, на рассвете
Внезапно заплачет она.
Но тут же ты все забываешь
И, горе развеяв, как дым,
Любимым меня называешь.
Единственным, близким, родным.
И если б навек я уехал,
Я знаю: и ночи, и дни
Ты будешь отыскивать эхо,
Что голос любимый хранит.
Пройдешь по тропинкам знакомым,
Где вместе бродили вчера,
Пройдешь над рекою, а дома
Проплачешь навзрыд до утра.
Ты очень похожа на лето
Суровой уральской глуши.
Быть может, тебя я за это
Как раз и люблю от души.
Владимир Мальков
ПЕСНЯ
Смолкает парк. Уснули клены,
Луной помечен влажный лист.
А в глубине темнозеленой
Еще играет баянист.
Поет баян. Златые горы
Кому-то ласково сулит.
А ночь светла, а тихий город,
Как будто дремлет, но не спит.
Вот потихоньку песню кто-то
Повел, как тоненькую нить.
Девичий голос звал кого-то,
Грустил и спрашивал, как быть.
Просил с тревогой и печалью,
Немедля требовал ответ.
— Ах, где ты там за дальней далью,
Скажи, вернешься или нет?
И тот, кто шел в ту ночь со смены,
Услышав песню, замолкал.
Казалось все обыкновенно.
Но каждый думал и вздыхал.
А песня билась и взлетала,
И тихо падала, скользя.
И слов в той песне было мало,
А повторить ее нельзя.
Николай Махновский
НА ПЛОТАХ
Плоты тянулись… Пахло гарью,
Разбухшей горькою корой.
И от предгорий Зауралья
Повеял ветерок сырой.
Сверкало искристое пламя
Вдали, похожее на медь.
Костер шумел, махал крылами,
Желая, видно, улететь.
ХУДОЖНИК
На селе весна. Из школы
Малышок спешит домой.
Рядом речка, дальше — поле
Тонет в дымке голубой.
Вот и дом. Скорее к маме:
— Я купил карандаши.
Вот они, гляди-ка, мама! —
Мать сказала: — Хороши! —
Красный, синий и зеленый,
Желтый, черный, голубой,
Их в коробочке картонной
Сын держал перед собой.
Он на стуле примостился,
Стал картинку рисовать,
Целый час сидел трудился…
И взяла рисунок мать.
Весь из черточек и пятен,
Разноцветный и чудной.
Он, наверно, был понятен
Только матери одной.
Лента синенькая — речка,
Рядом с ней — зеленый сад,
А у дома, на крылечке,
С мамой вместе младший брат.
Небо тоже было синим,
В поле красные цветы.
Рассмотрев рисунок сына,
Мать спросила: — Где же ты?
И у речки нет, и в поле,
И в саду зеленом нет…
— Я сегодня, мама, в школе! —
Мать услышала в ответ.
Константин Мурзиди
ЖЕНА
Памяти Владислава Занадворова
О деле мужском, о войне
Писал ты трехлетнему сыну.
Ты в мальчике видел мужчину
И девочку видел в жене.
Ты девочке милой писал,
Что не к чему плакать отныне;
А то, что тревожит — мужчине —
Трехлетнему сыну сказал.
Когда-нибудь, лет через пять,
Как только он школьником станет,
Она эти письма опять
Из черной шкатулки достанет.
На стопку тетрадей и книг
Солдатские письма положит,
Решив, что и в книгах без них
Твой сын разобраться не сможет.
…Прошел ты в атаке ночной
Последней своею долиной,
И девочка стала женой,
Чтоб вырастить сына мужчиной.
1943 г.
УЛИЦА ПУШКАРЕЙ
Мне сказали: первая примета —
Тополя на страже у дверей…
Не пойму я — эта ли, не эта
Улица уральских пушкарей.