- Но не волнуйтесь, Эдди. Мы делаем все, что в наших силах, чтобы исключить появление каких-либо иных случайностей и недоразумений.
И тут вклинился Дэйв:
- Фрэнк... Я надеюсь, ты не забыл про мост через Сенеку.
Чтоб тебе пусто было! Я с ласковой улыбкой, не предвещающей ему в будущем ничего хорошего, посмотрел на своего кретина-помощника.
- Дэйв, ты не мог бы приготовить нам всем по члшечке кофе? Старина, будь добр, не в службу, а в Дружбу...
Макдональд встрепенулся и спросил у Дэйва:
- А что там с мостом? Я хотел успокоить шефа.
- Все уже под контролем, Эдди...
Но напрасно... Он набычился и спросил еще раз, уже у меня:
- Так что там с мостом? Дэйв опять встрял:
- Просто я хотел напомнить вам, что у Сенеки - очень старый мост...
О Господи, за что же ты наказал меня так сурово?
- Как все-таки насчет того, чтобы пойти и приготовить нам всем по чашечке кофе, Дэйв? - заорал я на него, спустив всех собак, понимая, что остановить его нельзя. Почти так же, как наш поезд...
Обращаясь к Маку, Дэйв сказал ему самое главное:
- Дело в том, мистер Макдональд.., что к тому времени, когда беглец должен будет пройти по мосту, его скорость будет около девяноста миль. А конструкция моста рассчитана на скорость не свыше пятидесяти миль.
Мак тупо выслушал Дэйва и, повернув голову в мою сторону, распорядился:
- Загоните беглеца в тупик у Джордана и пустите под откос.
Дэйв, было, хотел вякнуть что-то, но успел только прогнуться перед начальством.
- Великолепная мысль, сэр! - а затем, поймав мой взгляд, тут же умолк на очень долгое время. Мак тоже понял, что пора парня ставить на место, и завопил:
- Мне плевать на ваши оценки! И плевать на ваше мнение, прав я или не прав! Я хочу, чтоб этот сукин сын был пущен под откос! И плевать мне на все эти старые локомотивы! Я не хочу терять мост.
Я попытался убедить Мака подождать:
- Эта система рассчитана так, что можно кого угодно и что угодно убрать с пути и все встречные можно направлять другой дорогой. Я хочу сказать, что у нас есть еще время кое о чем подумать.
Бесполезный труд. Говорила мне мама: "Не мечи бисер перед свиньями, сынок!.." Макдональда я не убедил, потому что он сказал мне:
- Немедленно! Немедленно выполнить мое распоряжение. Пока у нас только четыре локомотива и ни одного человека на них. Потому что если я разрешу вам играть с вашей системой, то это взбесившееся чудовище рано или поздно кого-нибудь прикончит. А вы знаете, во сколько это обойдется Компании? Лично вы знаете это? Пустить под откос! Я приказываю!
Я умыл руки, опустив их в бессилии перед тупым чиновником.
- Если вы сказали "пустить под откос", то мы пустим его под откос! Но все присутствующие - свидетели того, что это вы приняли такое решение, Эдди.
Мак гордо поднял голову (самодовольный, самонадеянный тип!).
- Да, это я принял такое решение.
Я включил радиопереговорное устройство.
- Центральная вызывает Джордан... Центральная вызывает Джордан... Стрелочник номер сорок... Сигнал тревоги. Стрелочник номер сорок.., внимание, тревога! Центральная вызывает Джордан! Отвечайте, стрелочник номер сорок. Да куда же вы делись, черт бы вас побрал!
Пусть Мак послушает, как работают его далекие подчиненные... Один из них как раз ответил:
- Джордан слушает... Слушает стрелочник номер сорок.
Я пытался говорить спокойно и размеренно, чтобы этот стрелочник запомнил все до единого слова:
- Говорит Центральная... На запад по первому пути идет неуправляемый сбежавший поезд. Вы должны направить его в тупик по другому пути... Переведете стрелку вручную и тут же отправляйтесь в безопасное место. Суперинтендант Макдональд приказывает пустить его под откос. Запомните это имя, - и я наклонился к микрофону поближе, - мистер Эдди Макдональд...
На том конце радиосвязи было слышно, как стрелочник чертыхнулся: "Вот проклятье на мою седую голову! Вот сукин сын!" - и, бросив переговорную трубку, убежал переводить стрелку.
Счет времени шел на секунды, но - боже ты мой! - как долго они тянулись. Все затаили дыхание, чтобы услышать рапорт стрелочника. Даже Руби замерла в своем кресле с пилочкой для ногтей в правой руке и нервно грызла худые пальцы на левой. Мак приник к переговорному устройству и, кажется, первым услышал шорохи на том конце провода. Во всяком случае, он первым из нас заерзал, и тогда я тоже услышал, как где-то там, за тридевять земель, хлопнула дверца кабины грузовика, затем раздались звуки смачных глотков. (Старикан, видать, в одиночестве забыл о нас и о микрофоне и трескает "Джек Дэниэлз", а может, из термоса чай на домашних отварах прихлебывает, - кто ж его там проверит...) и вдруг...
Мы даже не сразу поняли, что за посторонние звуки вмешались в нашу молчаливую беседу. Мы просто услышали, как старик поперхнулся, закашлялся, а потом пробормотал, для себя, вполголоса:
- Ну, парень, что-то сейчас будет! Еще раз откашлявшись, он взял микрофон и обратился к нам:
- Из Джордана... Стрелочник номер сорок вызывает... Дэйв прервал его:
- Слушает Центральная...
Стрелочник, явно чем-то напуганный, спросил:
- Слушаете? Так я вас правильно понял? В том смысле, что поезд-беглец никем не управляется? Я сказал:
- Да, ты правильно нас понял... В этот миг он, наверное, даже посмеялся в душе над нашей самоуверенностью.
- Ну, тогда позвольте, я вам кое-что скажу, мистер.., как вас там?... Да, в общем, и неважно.., я так думаю, что вы ошибаетесь...
И в микрофоне на несколько секунд зависла невыносимая пауза, которая неожиданно взорвалась долгими и прерывающимися паровозными гудками. Я понял, что стрелочник выставил микрофон в окно кабины своего грузовика, и заорал:
- Это же гудок!
Повернувшись к Макдональду, я вложил всю свою ненависть к этому жирному вислобрюхому тупице в свой крик:
- Черт вас возьми, это же гудок локомотива! Я рванулся к микрофону.
- Приказ пустить поезд под откос отменяется! Старина, беги, я умоляю тебя, беги и пропусти его вперед по главному! Надо успеть, старичок!
Когда я говорил последнюю фразу, стрелочник меня уже точно не слышал: дверца кабины хлопнула задолго до того. Я представил, будто наяву увидел, старого стрелочника, который ковыляет, проваливаясь по колено в снег, к стрелке, чтобы успеть снова перевести ее. Если он окажется около стрелки раньше, то наверняка станет единственным зрителем незабываемого зрелища, как снаряд, составленный из четырех сцепленных локомотивов, на скорости около восьмидесяти миль пронесется по белой пустыне, взметая за собой тучи снега...
Я уперся руками в пульт управления и, не поднимая головы, сказал:
- Кто-то же дал гудок на этом проклятом поезде, мистер Макдональд... А вам захотелось прикончить человека... Просто так, ни за что ни про что...
Мак не ответил. Ему не откажешь в способности понимать собственные оплошности. И я вздохнул.
- О'кей! Впереди - следующее препятствие. Не расслабляться, ребята... - И, потирая руки, добавил:
- Ну, давай, безумец на колесах! Поддай пару! А уж я поддам хорошенького пинка в твою толстую вонючую задницу. Пошел!
МЭННИ
Мы уж, было, вышли из своего тамбура, решив добраться до первого локомотива и выяснить, что происходит, но не успели одолеть один переход (даже держась за поручни безумно тяжело было сопротивляться шквалу ветра и снега, тем более что путь прокладывал я на правах старшего, а Бак тащился за мной, будто пес на привязи, который не хочет возвращаться домой после прогулки), как раздался гудок. Мне показалось поначалу, будто у меня слуховые галлюцинации, но я обернулся на крик Бака и он повторил, прижавшись к моему уху:
- Ну? Ты слышал? Не дожидаясь ответа, Бак сказал:
- Пошли, Мэнни. Пошли обратно!
Он развернулся, у меня тоже пропало всякое желание топать дальше и искать на свою задницу приключения, - и нас будто ветром задуло в ставший родным тамбур.