Макар вышел за ворота и направился к мосту. Ему в ладонь внезапно ткнулся чей-то мокрый нос. Воображение тут же нарисовало стаю капающих слюной бешеных псов. От страха и неожиданности он отскочил в сторону и врезался лбом в фонарный столб. В этот момент сквозь звон в ушах он услышал, как женский голос закричал:
– Грей, фу!
Пару секунд спустя кто-то осторожно коснулся его плеча, и тот же голос спросил:
– Вы в порядке? Не сильно ушиблись?
Макар все еще не мог прийти в себя, поэтому промычал что-то неопределенное.
– Вы его простите, пожалуйста, – продолжала она. – Грей такой дуралей! Тут люди очень редко бывают, вот он и обрадовался…
Макар наконец повернулся к незнакомке: она оказалась девушкой лет двадцати пяти – двадцати семи. Не очень ровная стрижка каре. «Как будто подравнивала сама, перед зеркалом», – подумал Макар. Одета в джинсы и безразмерное полупальто в красно-черную клетку, похожее на толстую фланелевую рубашку. На ногах – стоптанные кроссовки. Несмотря на свой дачный вид, а может быть и благодаря ему, девушка показалась Макару симпатичной. Он отдельно отметил ее длинные стройные ноги. Рядом с ней без поводка и ошейника крутилась огромная серая дворняга, по виду что-то среднее между овчаркой и лайкой. Макар с детства опасался собак – его как-то сильно укусила за ногу соседская такса, – поэтому смотрел на Грея с недоверием, даже несмотря на то что тот дружелюбно мотал хвостом.
Внезапно улыбка на лице девушки сменилась обеспокоенностью:
– Ого, да вы поранились! Подождите, я сейчас что-нибудь найду.
Она принялась суетливо хлопать по карманам пальто, пока наконец не достала из одного из них хлопчатобумажный платок с цветком в уголке. Макар узнал рисунок – такие были у матери в его детстве в конце восьмидесятых – и с удивлением подумал, что последний раз видел тканевый платок лет двадцать назад.
– Вы не переживайте, он чистый, – сказала девушка, поймав его взгляд. – Просто, как назло, пластырь сегодня не взяла. У вас есть вода?
– Да, конечно.
Макар достал бутылку и протянул незнакомке. Она смочила платок и осторожно провела им по его лбу. Прикосновение неожиданно отозвалось болью.
– У вас там кровь… Оставьте платок, подержите, пока не остановится.
– Спасибо. Извините, я не знаю вашего имени.
– Марья.
– Редкое имя.
Девушка слегка смутилась:
– Родители художниками были, часто иллюстрации к сказкам рисовали, вот и вдохновились. Вообще, мне Маша привычнее, не так шокирует людей. А вас как зовут?
– Макар.
– Тоже нечасто встретишь!
– И то верно! – засмеялся Макар. – Вы живете где-то здесь неподалеку?
– Да не сказать, чтобы уж очень близко, – километров десять отсюда, если вдоль берега Сретенки идти. У меня там дом в лесу. Сегодня просто день такой хороший, решили с Греем подольше погулять. Так вообще я в Правдинск редко захожу.
– И что же, вы совсем одна там живете? Не страшно в такой глуши?
– Нет, без людей даже лучше: никто ночью пьяный не ломится. Да и дом жалко бросать. Родители его долго строили, обставляли, без ухода он весь покосится. У меня еще брат есть, тоже недалеко живет. Правда, мы в последнее время редко видимся…
Маша на мгновение замолчала, словно задумавшись о чем-то, но быстро вынырнула из забытья и спросила Макара:
– А вы сами откуда? Издалека?
– Из Москвы.
– Ого, что же вас привело в наши края? Тут из Твери-то редко человека встретишь, охотника разве что.
– Да я блогер… в смысле фотограф. Снимаю заброшки в основном, поэтому давно хотел в Правдинск попасть. Тут такая фактура богатая – целый покинутый город, да еще и исторический. Круче, чем в Чернобыле.
Макар моментально пожалел о неосторожной фразе. Выражение лица девушки стало серьезнее, ему показалось, что в нем мелькнуло разочарование.
– А вы там были?
– Где?
– В Чернобыле.
– Нет, никак не доеду, но видел фото… Я имел в виду просто, что заброшенные города чем-то похожи. А так у вас здесь, конечно, гораздо лучше, да и безопаснее.
– Безопаснее, да. Вы, впрочем, все же будьте осторожны: тут во многих местах грунт проседает, часто бывают провалы. Вроде как под городом большие подземные полости. Вы сюда надолго приехали?