Снаружи было темно, лишь снег таинственно поблескивал в свете редких фонарей. Воздух оказался настолько холодным и влажным, что дышать получалось с трудом. Купленное для московской «еврозимы» пальто продувало насквозь, и Петр чувствовал себя так, словно был совсем без одежды. Вокруг самолета суетились люди, даже проехал небольшой вездеход с контейнерами. Петра по-прежнему никто не замечал. Он даже на секунду подумал, что все это ему снится.
Внезапно ветер принес отзвуки женского голоса. Кто-то звал его по имени. Петр обернулся: по заснеженной полосе бодро шагала женщина в красной куртке-«аляске» и горнолыжных штанах.
– Вы Петр Лазарев? – спросила она, приподняв меховой капюшон.
– Я, – простучал зубами Петр.
– Скорее за мной! Вы тут околеете!
Женщина решительно взяла Петра под руку и потащила к большому тенту, напоминавшему то ли теплицу, то ли циклопическую пластиковую юрту. Над палаткой горели большие красные цифры, показывавшие температуру и время: минус тридцать пять по Цельсию, двадцать минут девятого. Полярница пропустила его первым, затем забежала сама, закрыла и герметизировала дверь поворотом специального вентиля.
Внутри оказалось неожиданно тепло, даже жарко. В одной половине тента была оборудована небольшая зона отдыха с диванами, во второй стояли кушетка и какой-то медицинский аппарат. Рядом с ними скучала за столиком медсестра в надетом поверх свитера белом халате. При виде Петра она заметно оживилась и стала беззастенчиво его разглядывать.
– Это как же вас угораздило в такой одежде на острова лететь? Да еще и зимой! – удивлялась полярница, отряхивая с Петра снег перчаткой.
У нее был звонкий, задорный голос, интонацией напоминавший героинь советских фильмов. Она сняла шапку, и вокруг ее красиво состарившегося аристократического лица тут же разметалась копна кудрявых волос с незакрашенной сединой.
– Да как-то все очень быстро было, не успел переодеться… – смущенно ответил Петр.
– А есть во что? Переодеться в смысле.
– Вот, мне выдали, – Петр потряс баулом. – Я еще не смотрел, что внутри.
– Ага, ну, это наш стандартный пакет. Там и куртка есть, и ботинки. Только где вы его умудрились так извалять?.. Впрочем, это ничего, у нас этих комплектов выше крыши. До базы как-нибудь в мятом дойдете, а там мы вас переоденем.
– Спасибо вам большое, что меня встретили. Простите, я не уловил ваше имя…
– Ой да, конечно, что это я! Тамара Павловна Заволжская, начальница здешней археологической экспедиции. Вилен Георгиевич меня попросил вас лично встретить и все показать. Но это уже завтра, вы, наверное, очень устали с дороги. Вообще, надо сказать, вам сильно повезло, что успели долететь: сегодня обещают бурю. Танечка, осмотри, пожалуйста, нашего гостя, – обратилась она к медсестре, после чего вновь обернулась к Петру: – Вы извините, это у нас обязательная формальность. Климат на архипелаге суровый, нужно понять, нужна ли вам медпомощь или дополнительная акклиматизация.
– Располагайтесь, – медсестра указала Петру на высокое кресло.
– Нужно раздеваться? – спросил он.
– До пояса. Ниже – только если душа просит. Для обследования это не обязательно.
Усмехнувшись, Петр разделся и сел на кушетку. Сестра взяла его руку, посчитала пульс. Затем померяла давление и температуру, послушала легкие.
– Полностью здоров, – заключила она. – Разве что пульс учащенный: перенервничал, наверное.
– Еще бы, после такого путешествия! – весело воскликнула Тамара Павловна. – Ну что ж, раз все у вас в порядке, пойдемте в наш замок. Вы, наверное, проголодались?
– Да, то есть нет… Пожалуй, сегодня я бы уже ничего не ел.
– Ну, вы пока подумайте, может, еще аппетит вернется. Мне сразу после перелета тоже обычно ничего не хочется. Переодевайтесь, до станции идти прилично.
Петр раскрыл свой баул: в нем вперемешку лежали одежда, белье, обувь, туалетные принадлежности. Покопавшись, он достал и надел красную куртку с логотипом ВГО – такую же, как у начальницы экспедиции, – зимние штаны и перчатки, переобулся в унты и убрал свои вещи в сумку. В этой экипировке ему моментально стало душно. Петр посмотрел на Тамару Павловну: