– Без кофе я не могу, ты прекрасно знаешь, – отпарировала женщина.
Мужчина вспомнил о своей радости.
– Проводник обещал нам чай, – доложился он. – Сказал, подождите немного, обязательно будет.
– Что ты говоришь?! – ответно вспыхнула женщина.
При всей ее страсти к кофе чай от проводника – это для нее тоже было не меньшей радостью, чем для мужчины. Чай от проводника – это был чай от проводника!
– Да, да, – подтвердил мужчина. – Шел сейчас мимо, он там сидит у себя, попросил – он говорит, будет, ждите.
– Подождем, подождем, – как пропела женщина, стремительно начиная взбивать волосы надо лбом, чтобы скрыть седину у корней. Закончила взбивать и так же стремительно убрала щетку куда-то с глаз долой. – Ждем, ждем! – повторила она. И обратилась к мужчине: – Хлеб доставай. Ножи. Порежем сейчас сырок. И колбаски еще осталось…
Мужчина, мелькая сверкающим никелем ножа вверх-вниз, вверх-вниз, быстро порезал хлеб, вареную, ненатурального оранжевого цвета колбасу, сыр, пристававший к никелю будто оконная замазка, женщина разложила все по тарелкам, расставила их на столике так, чтобы свободно поместилось бы еще четыре стакана; прошло изрядно времени, – но проводник не появлялся.
– Он тебе точно обещал принести? – спросила женщина.
– Ну а как же! – вскинулся мужчина.
– А ты случайно не пошутил? – Женщина смотрела на мужчину с язвительной улыбкой созревшего подозрения. – По своему обыкновению.
– Ага, я! – воскликнул мужчина.
Он сорвался с места, открыл дверь и выскочил в коридор. Из коридора рвануло холодным воздухом, тоской пустого пространства, подобного бескрайней пустыне.
Мужчина стремительно прорезал собой это пространство, влетел в теснину перешейка, ведущего к тамбуру, – дверь служебного купе была плотно закрыта. Он с ходу дернул ее за ручку, дверь поехала в сторону, раскрываясь, – купе было девственно пусто. Все сияло чистотой, порядком, нигде ни единого следа пребывания здесь кого бы то ни было. Словно никогда здесь никого не было и не должно было быть.
Мужчина вошел вовнутрь, постоял в растерянности. Подергал дверцу шкафчика, за которой полагалось стоять стаканам, – та не поддалась. Он снова огляделся. Как если бы проводник был гномом и мог каким-то фантастическим образом здесь спрятаться.
Но проводник гномом точно не был, и спрятаться ему здесь было негде. Хоть предположи, что его здесь и в самом деле не было и он тебе просто примерещился.
Мужчина выступил из купе обратно в теснину перешейка, ведущего к тамбуру, и подергал дверцу шкафчика, скрывавшего собой титан с кипятком. Во всяком случае, чтобы заварить чай, в титане должен был наличествовать именно кипяток.
Однако и эта дверца оказалась закрыта.
Мужчина шел пустынным коридором, и у него было чувство, он не идет, а тащит себя. Разбежался! Чаю ему в подстаканнике! Вскипяти воду кипятильником и завари сам – какой у тебя есть. Барин нашелся: подайте ему!
– Что? – увидев его, все поняла женщина. – Не будет чая? Я так и знала. Нечего было и ждать.
Мужчина сорвался на крик – не понял, как это с ним случилось.
– Что ты знала?! Что ты знала?! Все ты всегда знаешь! Знала, так чего ждала?!
– Ну, я надеялась, – уступающе, напоминая самой себе поджавшую хвост собаку, произнесла женщина.
– Надеялась она! – рявкнул мужчина.
– Да, все обман кругом стало, все обман. – Женщина изо всех сил старалась, чтобы голос ее звучал как можно миролюбивей. Она боялась мужчину, когда он становился таким. Невменяемым, говорила она про себя.
– Вот именно, – остывающе проронил мужчина. – А тебе все выглядеть умнее других хочется. Продемонстрировать себя! Что демонстрировать. Сама такая же.
– Такая же, такая же, – с прежней уступающей интонацией отозвалась женщина. Вытащила свернувшийся кольцами анаконды проржавело-бурый кипятильник с длинным черным хвостом провода, достала стеклянную литровую банку и протянула мужчине: – Наберешь воды в туалете?
– Куда денусь, – уже стыдясь своего крика, принял мужчина банку из ее рук. – Наберу. Конечно.
Жираф появился, когда они допивали чай. Осталось только на самом дне банки – коричневая муть взвеси с крошевом чаинок внизу. Он появился из-под стола, на котором у них был разложен завтрак. Высунул оттуда свои антенные рожки, покрутил головой вправо-влево, показывая мужчине с женщиной, что он – вот он, прополз немного на коленях и, подтянув короткие задние ноги, встал в полный рост.
– Мое явление собственной персоной, – проговорил он. – А собственно, если не собственной, то как по-другому?
– Вот именно, – тотчас, наставительно откликнулась женщина.