— Спасибо. Никогда привычки не было, — покачал головой тот.
— Здоровью вредит, а? — Ховик, осклабившись, сунул пачку в карман камуфляжной куртки. — И тому гаденышу, небось, тоже здоровью вредило? Господи Боже, из тюряги за свою жизнь я делал ноги не раз, но чтобы эдак вот, так впервые.
Он вдруг рассмеялся.
— Знаешь, до меня кое-что дошло. Сукин этот сын Декер заграбастал ведь мой «сорокапятник», ты понимаешь? В самом деле, зло берет, у меня ведь эта штука давно уже была, хотя и досталась она мне, если вспомнить, тоже в стычке. Снял ее тогда с охранника. Получается, что приходит, то уходит, и так по кругу, да?
Они ехали миля за милей благодаря одной лишь силе тяжести. На более пологих отрезках медленнее, но по инерции благополучно проскакивали до очередного длинного спуска, дававшего такую скорость, что иной раз приходилось и притормаживать на поворотах.
— Мешки с песком и обшивка, — подметил Ховик, — весь этот вес и помогает съезжать с горы.
Но вот уже Ховик начал осмотрительно притормаживать, цепко вглядываясь в едва заметные полоски рельсов.
— Кажется, подходим к месту, где мы оставляли грузовик, — рассудил он. — Смотри, где дорога пересекает линию. Помнится, это там, где мы в последний раз… Ага, вот. — Он остановил «мушку» как раз возле грунтовой дороги и поставил на тормоза. — Ну что, давай лучше уповать, что старушка наша, ласточка, все же раскочегарится, — сказал он, когда вылезали из вагонетки. — Не знаю, только что-то мне кажется, не сдвинуть нам бронированную эту черепашку с места. Уклон здесь не такой сильный, а взять с толкача у нас силенок явно не хватит.
Когда они пошли по грунтовке, Маккензи спросил:
— А что, ехали бы себе на «мушке» да ехали? Вроде все нормально шло.
— Да, но стоит доехать до главной магистрали, так там же все пологое, даже чуть вверх, пока дорога не спускается к тому мосту. И до дома оттуда идти немеряно. Назови меня лентяем, но пешком я бы сейчас топать не хотел.
Старенький грузовичок по-прежнему стоял под деревьями. Вдвоем они выкатили его к дороге (пришлось-таки попыхтеть и повыражаться) и нацелили передком на короткий спуск.
— Теперь уже скоро, — сказал Ховик, забираясь за руль.
С минуту казалось, что путь впереди предстоит долгий и пеший: мотор, взвывая на передаче, хлопал и чихал, в то время как Ховик ожесточенно боролся с изношенным сцеплением. И вот когда запас скорости сошел почти уже на нет, пара цилиндров вдруг заработала, а затем и еще пара, так что когда переезжали рельсы, двигатель уже нервно стучал, с шумом выпуская газы из выхлопной трубы.
Ховик дал машине несколько минут разогреться и медленно тронулся по грунтовой дороге. Из фар работала только одна, и то лишь самую малость; ее он оставил включенной и ехать продолжал на малых оборотах.
— Ну что, давай домой, — обратился он к Маккензи. Джудит узнает, как мы провели ночку, пропала моя задница!
13
— Декера нужно остановить, — веско сказал Маккензи.
— Похоже на то, — согласился Джо Джек-Бешеный Бык. — Но как?
— Отыщите способ, — сказала Джудит. — Маккензи прав. Его надо остановить, иначе то, что осталось от страны, он превратит в бойню. — Она закрыла глаза и вздрогнула. — В атомную бойню. Господи Боже, мне этого не вынести. После того, что уже случилось, отыскивается сумасшедший, у которого хватает… Нет, придумайте что-нибудь, остановите его!
— Нет, — тусклым голосом произнес вдруг Ховик.
Все сидели вокруг длинного стола у Ховика в лачуге. Светало. Спать особо не довелось никому.
Чуть припухшие, с краснотой глаза присутствующих уставились на Ховика, который вновь повторил:
— Нет. Никто Декера не остановит, никто не попытается этою сделать.
Он сидел, казенно сложив перед собой на столе руки. Взгляд был неподвижно устремлен в стену, словно он что-то созерцал за ее пределами. Скулы заострились, от чего явственно проступал шрам на лбу.
— Эй, Ховик, ладно, — нарушил молчание Джо Джек. — Трудно представить, как у нас это получится, но надо хотя бы пообсуждать насчет…
— Я не хочу, чтобы Декера останавливали, — словно не слыша, повторил Ховик. — Я сделаю все от меня зависящее, чтобы никто не пытался встать у него на пути.
Джудит приоткрыла рот, но так ничего и не произнесла.
— Случиться должно буквально следующее, — с угрюмой решимостью продолжал Ховик. — Мы должны выискать какой-то способ уничтожить этого гнусного выродка, и все, с чем он идет, все то тяжелое барахло, которое он вытаскивает нынче из той горы. А если уничтожить его нельзя, тогда, о Господи, оставить его, от греха подальше, лишь бы ушел отсюда.