Но только сам Антуан для себя еще не понял – сегодня он начинит новую жизнь или же продолжает старую, но только без главного ее звена, без фундамента, без опоры?
Дни проходили и вот уже Мари не было в квартире три дня. Антуан сидел вечером в кресле и курил. Свет был выключен, телевизор был выключен. Сплошная темнота была в квартире, куда только из окон мог бы попадать свет, если бы они не были завешены плотными шторами.
Сейчас, когда он один, квартира казалась огромной. Слишком большой для него одного физически и слишком маленькой для его душевных истязаний. Две пустых комнаты, пустая кухня, прихожая, пустой длинный коридор, даже туалет и ванная комната были пусты. И только одна комната занята им, Антуаном. Таким же пустым как и вся квартира. Пустой человек в пустом помещении, наполненным пустым воздухом. Самая маленькая комната из трех, самая уютная и одновременно самая одинокая из всех. Он менял сигарету за сигаретой, не делая перерыва, прикуривал новую от старой. По несколько минут мундштук был у него в губах, в зубах, а руки лежали на подлокотниках. Антуан поднялся с кресла только тогда, когда сигареты в пачке закончились. Он встал и пошел на кухню, где из начатого блока достал новую пачку, а заодно и опустошил уже полную пепельницу. Когда он вернулся и сел в кресло, то огонек спички осветил, хоть и немного, комнату. Он не затушил спичку после того как зажег сигарету. Он смотрел на огонек, не моргая. Антуана завораживало это, он только смотрел. Он не думал ни о чем конкретном сейчас кроме огонька спички, который постепенно приближался к его большому и указательному пальцам. Огонек мерно двигался. Половина спички уже потемнела и обуглилась. Огонек все ближе к пальцам. Лишь треть спички осталась еще не тронутой огнем. Антуан не моргал. Антуан не думал затушить спичку. Четверть спички еще светлая. Пятая часть. Миллиметры разделяют огонь и кожу. Края пальцев чувствуют тепло от приближающегося огонька. Это было приятное ощущение мягкого тепла, будто заботы. Но вот тепло было уже не мягким, а горячим. Огонек наконец дошел до пальцев, но Антуан даже не дернулся. Он так и не моргнул от момента как спичка загорелась, до момента как она потухла. Он бросил потухшую спичку в пепельницу и посмотрел на свои пальцы, будто видя в темноте следы ожогов на коже. Он откинулся в кресле и закрыл глаза.
Антуан услышал шум в коридоре. Он открыл глаза и повернул голову. Какой-то шорох продолжался и он плавно встал с кресла. Сигарета уже потухла и он, не вынимая ее из мундштука, положил в пепельницу. Короткими шагами он пошел к коридору. Когда он подошел и облокотился рукой на косяк, то, присмотревшись, ничего не мог увидеть из-за сплошного мрака. Двери во все комнаты и на кухню были закрыты. Коридор казался очень длинным, как тоннель в конце которого не было видно света. Он не решался пойти дальше, да и шорох прекратился. Он всматривался, все больше напрягая глаза и кажется мог что-то различить в этом мраке. Например он видел дверные ручки, предметы, которые лежали вдоль коридора. Антуан подумал, что нужно включить свет в комнате (коридор был без освещения). Он нажал на выключатель, но свет не включился. Он несколько раз понажимал туда-обратно, но бестолку. Антуан подумал, что пройдет по коридору и включит свет в прихожей, дабы найти источник шороха. Он сделала шаг и вышел из комнаты, оказавшись уже в коридоре. Глаза его все также были сильно напряжены и от этого казалось, что в коридоре становится ярче. Но это был лишь обман, потому что как был мрак, так и остался мрак. Он сделал второй шаг вглубь коридора. Шорох вернулся и казалось, что его источник прямо перед ним, только дальше. После двух медленных шагов он пошел увереннее, делая шаг за шагом. Он дошел до противоположного конца коридора, который переходил в прихожую. Он щелкнул выключателем, но свет снова не включился. Антуан ничего не говорил, а только завис на месте. Шорох перешел в шум, напоминающий стон. Антуан посмотрел в ту сторону, где была дверь в спальню – именно оттуда раздавался сдавленный шум. Антуан медленно пошел к двери, делая шаг так, что носок одной ноги упирался в пятку другой. Он подошел к двери и перед тем как ее отрыть посмотрел в сторону комнаты откуда вышел – там было также темно как и во всем коридоре. Антуан открыл дверь в спальню и шум стал ближе, рядом, но окна были также плотно занавешены здесь как и в комнате. Стон шел с кровати. Антуан сделал несколько широких шагов к окну и раздвинул шторы, за которыми был яркий солнечный свет. Антуан не понял как такое произошло. А когда он развернулся, то увидел на кровати Мари, которая лежала на кровати лицом к потолку и высунутым языком. Глаза ее были закрыты. Она стонала. Антуан медленно стал подходить к кровати. В этот момент лицо Мари повернулось к Антуану, а глаза широко раскрылись. Глаза были прозрачными, словно дым, а язык ярко красным, словно в крови. Антуан испугался и отошел к окну. Он стал задыхаться, а Мари улыбнулась ему, не убирая высунутого языка и не закрывая глаза.