А. Волков оставил очень скудные воспоминания о встрече с Есениным, хотя дружба их продолжалась и после возвращения поэта в Москву. Известно, что С. Есенин принял участие в организации персональной выставки ташкентского художника в Москве, когда в 1923 году А. Волков на суд столичных ценителей живописи выставил 120 своих живописных полотен и акварелей.
Новый город
До
25 мая
1921 года
С. Есенин использовал все возможности для знакомства с Новым городом. «Старый город Есенину и его друзьям показывала моя сестра Елена, - рассказывал В. Михайлов. – Она же возила его в театр им. Свердлова (тогда «Колизей») и еще куда-то». О приезде московского поэта многие были наслышаны, при встречах его приветствуют. «Однажды мы с Есениным отправились в театр «Колизей» на какой-то спектакль (или концерт), - вспоминала Елена Макеева. – Неожиданно кто-то встал с кресла и объявил: «Товарищи, среди нас находится известный поэт Сергей Есенин!» Реакция публики была восторженной – отовсюду неслись приветственные крики, аплодисменты, кто-то бросил к нашим местам цветы. Есенин был весьма смущен. Начало спектакля задержалось на несколько минут» (25, с. 92).
Есенина приглашают на литературные вечера для чтения своих стихов, предлагают выступить перед публикой о современной поэзии. В Ташкентском клубе Красной Армии он прочитал лекцию об имажинизме и имажинистах. Горожан привлекла афиша, на которой кратко было написано название лекции – «Бунт нас». Такое название предложил сам поэт. В первом отделении С. Есенин подробно объяснял основные положения имажинизма, для иллюстрации привлекая стихотворения различных авторов. Однако больший интерес у публики вызвало второе отделение, где С. Есенин стал читать свои стихи, не объясняя теоретических положений о ритмике и образности произведения. По воспоминаниям Е. Макеевой, «особенно тепло публика встретила стихотворения «По-осеннему кычет сова…», «Песнь о хлебе», «О пашни, пашни, пашни…», а чтение «Исповеди хулигана» многих смутило и шокировало. Можно предположить, что поэта раздражала собравшаяся разношерстная публика, среди которой было определенное число случайных, далеких от поэзии лиц, поэтому он не убирал из текста малопоэтические слова, словно нарочно, грубо и обнажено» (25, с. 93).
Встречи С. Есенина с любителями поэзии помогал организовывать А. Ширяевец. В некоторых случаях они носили случайный характер. «Однажды, - вспоминала Наталья Михайловна Саввич, жившая на той же улице, где и А. Ширяевец, - перед началом сеанса в кинотеатре «Хива» вместо оркестра выступили поэты, среди них прочел одно свое стихотворение и Есенин, делал он это непринужденно и весело, а потом пригласил собравшихся познакомиться со стихами имажинистов, покупать их книги, - помнится, это можно было сделать в помещении Ташкентского союза поэтов» (25, с. 100).
Есенина познакомили с Николаем Николаевичем Кулинским, первым директором Туркестанской публичной библиотеки после революции, хорошим знатоком поэзии и великолепным собеседником. С. Есенин, А. Ширяевец, В. Вольпин побывали в гостях у Н.Н. Кулинского. За накрытым для гостей столом на террасе велась задушевная беседа, читали любимые стихи.
Для привлечения читателей Н. Кулинский с 1918 по 1922 годы создал при библиотеке «Студию искусств», которая представляла собой небольшой самодеятельный театр с весьма интересным репертуаром. Постановки осуществлялись в помещении библиотеки. Н. Кулинский возглавлял студию и был постоянным режиссером всех спектаклей (49). В репертуаре «Студии искусств» были не только произведения классиков, но и современных авторов. «Он был прекрасным декламатором, - вспоминала участница студии Селуянова Наталья, - производил на слушателей большое впечатление, когда читал художественные произведения. Н.Н. Кулинский был раньше артистом, поэтому свободно использовал при чтении мимику и выразительные жесты» (50).