Выбрать главу

Вокруг, казалось, совсем близко, высились покрытые снегом вершины Чимгана. Есенину не верилось, что до них около ста верст, и он уговаривал извозчиков поехать дальше вверх по дороге, но они решительно отказались.

Свой холст я хотел затем подарить Есенину, да раздумал: картина показалась мне неудачной» (25, с. 77).

Но даже это кратковременное знакомство с местностью пригородного Ташкента запало в память поэту, так как в поэме «Пугачев» появились сравнения, навеянные увиденным. В одном из первых вариантов монолога Пугачева С. Есенин записал: «Но зато так бурливо, так бешено и гордо мчатся воды потоков и рек нагорных», затем заменил на другой: «Но за то кто бы знал, как бурливо и гордо свищут брызгами желтые горные реки». Но и это не понравилось. . Появилась новая строчка «Скачут там пенножелтые горные реки». И только в окончательном варианте слово «пенножелтые» заменено на образное «шерстожелтые». Эти слова произносит взволнованно Емельян Пугачев:

Но зато кто бы знал, как бурливо и гордо

Скачут там шерстожелтые горные реки!

В «Пугачеве» сравнение горных рек по цвету с верблюжьей шерстью встречается в заключительной главе, которая в окончательной редакции была дописана в Москве после возвращения Есенина из Туркестана.

Возможно, что командировка Г.Р. Колобова предусматривала посещение не только Ташкента, но и других городов Туркестана, в частности, Полторацка (современный Ашхабад) Ташкент в то время был границей соединения двух железных действующих дорог. Здесь заканчивалась северная железнодорожная линия, управление которой осуществлялось из Оренбурга. Далее, в сторону Каспийского моря, шла Средне-Азиатская железная дорога, управление которой находилось в Полторацке (Ашхабаде). До Полторацка можно было доехать поездом № 4, который шел дальше до Красноводска. Возвращался же поезд из Красноводска в Ташкент уже под номером 3. В своей монографии П.И. Тартаковский ошибочно считал, что поезд № 4 едет из Ташкента только до Самарканда, а дальше от Самарканда до Красноводска якобы должен курсировать поезд № 3 (25, с. 119).

Г. Колобов должен был совершить краткую инспекционную поездку в Полторацк, но С. Есенин, вероятно, не очень хотел проводить все дни в вагоне в условиях среднеазиатской жары. Он предложил другой вариант. В доме Г. Михайлова не раз бывал персидский консул Ахмедов, с которым установились не только деловые, но и дружеские отношения. Официальная резиденция персидского консульства находилась в Самарканде. Консул Ахмедов, по воспоминаниям Е. Михайловой (Макеевой) согласился с предложением Г. Михайлова приютить на несколько дней российского поэта, который хотел поближе познакомиться с истинным Востоком, чего не могли осуществить его друзья в европеизированной части Ташкента. Было решено, что С. Есенин сойдет в городе Самарканде, а Г. Колобов в своем спецвагоне проследует дальше до Полторацка. На обратном же пути через три дня С. Есенин вновь присоединится к Г. Колобову.

Вместе с С. Есениным в Самарканд, с разрешения отца, сопровождающей поехала и Елена Михайлова, которая оставила об этой поездке воспоминания. По ее мнению, С. Есенин очень хотел «осмотреть старинные архитектурные ансамбли, ступить на древнюю землю Согдианы, познавшей многих завоевателей и властителей, ушедших в небытие, но сохранявшей одну лишь власть - нетленную и вечную власть красоты» (27, с. 122).

Из Ташкента пассажирский поезд № 4 отправлялся дважды в неделю: в воскресенье и среду. Прибывал же поезд в Самарканд соответственно в понедельник и четверг в 10 часов 12 минут утра. После 21-минутной остановки пассажирский поезд № 4 отправлялся из Самарканда до станции Каган (приезжал в 5 часов вечера 30 мая), от которой уже другим наземным транспортом можно было доехать до Бухары, и только 31 мая в середине дня делал остановку в Полторацке (Ашхабаде). Затем поезд уходил в Красноводск и возвращался назад как поезд № 3, который в Самарканд возвращался утром 2 июля 1921 года. Об этом можно было прочитать в самаркандской газете «Пролетарий» от 13 мая 1921 года, где было опубликовано «Расписание хода пассажирских поездов № 3, 4 через станцию Самарканд с 1 мая 1921 года».