– Не мог бы ты сесть назад, пожалуйста? – спрашиваю я, прежде чем замечаю выражение, которое внезапно появляется на его лице.
– О–о–о, – говорит он.
– Ты в порядке?
– Я думаю, я собираюсь... – начинает он.
– Используй ведро, – кричу я, хватаю ведро с сиденья позади меня и пихаю его перед его лицом, чтобы поймать его рвоту. И как раз когда я задаюсь вопросом, действительно ли все это того стоит, мое тело дергается вперед, и я слышу звук, как моя машина врезается во что–то. Металл о металл.
7
О нет. О нет о нет о нет о нет. Оставляя Криса одного с его лицом, все еще зарытым в ведро, я спешу отстегнуть ремень безопасности и, дрожащими руками, выпрыгиваю из машины, чтобы осмотреть повреждения, и бросаю голову на руки, когда убеждаюсь, что я сделала: врезалась в припаркованную машину. Если это вообще можно так назвать. Это древний Saab, покрашенный в какой–то блевотно–коричневый цвет, который весь заклеен скотчем. На самом деле, когда я присмотрелась, я увидела, что его части заклеены. Боковое зеркало и передний бампер, который я только что почти полностью сняла.
Кто–то другой тоже осматривает повреждения. Сначала я вижу только футболку, накинутую на широкие плечи, оливковую кожу на шее, пару ключей от машины, болтающихся в кончиках пальцев. Когда он поворачивается, и наши глаза встречаются, я понимаю, в чью машину я только что врезалась.
– Хорошая работа, – говорит Андре Минасян, его тон выходит не совсем злым. Но и добрым его не назовешь.
– Мне очень жаль, – говорю я ему, прикладывая руку ко лбу. – У меня сзади пьяный ребенок, и он собирался блевать, а я не хотела, чтобы он испачкал всю мою машину.
Брови Андре поднимаются вверх. – И ты решила вместо этого разгромить мою?
Я нахмурилась. – Нет... Я отвлеклась. – Я делаю паузу, когда Андре подходит ко мне ближе. Его лицо, как и его тон, ни недоброжелательное, ни дружелюбное. Оно простое. Уверенно, как и всегда. Неужели для него это не имеет большого значения? – Я действительно хороший водитель, клянусь. Я вожу для Backseat? У меня, типа, самый высокий рейтинг в округе.
Больше нет, думаю я.
– Уже нет, – говорит Андре вслух, глядя на бампер. – Эта штука едва ли будет пригодна для езды.
Что–то внутри меня дергается. – Я имею в виду, если честно, была ли она пригодна для езды раньше?
Андре поворачивается ко мне и делает лицо. – Что это значит?
– Она буквально держится на скотче. Она, кажется, 1989 года. Она старше нас обоих вместе взятых.
Андре оглядывает меня. – Откуда ты знаешь, что это восемьдесят девятый?
Я закатываю глаза. – Это было предположение. GM начал выкупать Saab в 1989 году, после чего весь их дизайн пошел прахом. Это была одна из последних хороших машин. – Я делаю паузу. – Мы с отцом любим машины.
Теперь Андре хмурится, открывает рот, закрывает его и снова открывает. – И я полагаю, ты действительно можешь рвануть по открытой дороге на этом массивном Prius? – говорит он, глядя на мою машину, которая, на удивление, в порядке, слава богу.
– Может, и нет, но я могу проехать в три раза больше, чем ты на этом бензовозе.
Андре закатывает глаза. – Неважно. Я просто надеюсь, что у тебя есть страховка.
Это заставляет меня перестать улыбаться. Конечно, у меня есть страховка. У каждого, кто водит машину в штате Массачусетс, она должна быть. Но если мы позвоним в мою страховую компанию, они предупредят материнскую компанию, которая владеет Backseat. И это будет нехорошо.
– Может быть, есть какой–то другой способ решить эту проблему? – спрашиваю я.
– Ты можешь просто заплатить из своего кармана, – говорит Андре, открывая заднюю пассажирскую дверь своей машины.
Я сглатываю. – За такую иностранную машину? Мне потребуются месяцы, чтобы расплатиться. – У меня сводит живот. И я могу забыть о своей поездке.
Андре роется на заднем сиденье. – Ну, мне сейчас очень нужны колеса, а это все, что у меня есть. Кстати, тебе, наверное, стоит переставить свою машину. Ты загораживаешь дорогу.
Когда я поворачиваю назад к своей машине, мое сердце замирает, Крис выскакивает с заднего сиденья, все еще сжимая свое ведро для блевотины.
– Привет, брат, – говорит он. – Ты вернулся. Ты взял мое пиво?
Андре кивает Крису в ответ, и в моем мозгу что–то щелкает. Андре сделал пробежку за пивом. Я дал этому парню восемнадцать баксов, сказал Крис ранее. Теперь Андре только что появился с двумя двадцатью четырьмя упаковками пива и большим коричневым бумажным пакетом, сложенным сверху.
– Он купил тебе пиво? – спрашиваю я Криса, просто чтобы убедиться, что правильно его расслышал.
Крис смотрит на меня, как на идиотку, и машет рукой. – Конечно. Это же Андре! Я думал, все его знают? – Он смотрит на Андре. – Я думал, все знают тебя?
Андре пожимает плечами.
– Нет, я знаю, кто он такой, но... просто для ясности, Андре тоже покупал тебе пиво раньше?
Я вижу, как на лице Андре появляется выражение понимания, и он открывает рот, как раз когда Крис смеется. – Нет, он купил его в прошлые выходные, – говорит он. – Андре покупает всем выпивку. Готов поспорить, что семьдесят пять процентов вон той вечеринки пьют из–за него.
Андре плотно закрывает глаза и делает вдох.
– Это так? – Я наклоняю свой слух в сторону Андре. – Какой добрый самаритянин.
– Он делает из этого большую проблему. – Андре начинает идти к проему в лесу. Я протягиваю руку и останавливаю его.
– Ну, разве это не классика, – говорю я.
– Что? – спрашивает Андре. – Что именно в этом классического?
– Ты просто вальсируешь в ситуацию, здесь, чтобы начать вечеринку, и все же ты неприкасаемый. Другие должны страдать от последствий.
Брови Андре поднимаются вверх, а затем он бросает взгляд на свою машину. – Ты серьезно? Мы оба были свидетелями того, что только что произошло с моей машиной?
Я вздыхаю. – Единственная причина, по которой я врезалась в твою дурацкую машину, похожую на банку из–под тунца, была в том, что один из детей, которых ты безответственно напоил, а потом, хочу добавить, пошел покупать еще алкоголя, собирался блевать на переднее сиденье моей машины.
Андре покачал головой. – И что?
Это заставляет что–то вспыхнуть внутри меня, и мне трудно удержаться от повышения голоса. – Значит, если бы ты не купил ему тот алкоголь в первую очередь, никто из нас не стоял бы здесь.
– Эм, ребята? – спрашивает Крис. Он опирается рукой на Андре, который мягко отталкивает его.
Андре смотрит на меня, как на сумасшедшую. – Кто сказал?
– Не будь тупым, – говорю я.
– Ребята... – Теперь это мне приходится выкручиваться из хватки Криса.
Андре наклоняется ближе ко мне. – Может быть, ты плохой водитель. Или, может быть, ты отвлеклась сегодня вечером. Может быть, удар по моей машине не имеет абсолютно никакого отношения к тому факту, что Криса вот–вот стошнит в твою.